Часть XIII

Русско-турецкая война и Орловщина.

Война 1877-1878 годов глубоко захватила Орловское общество. Многие молодые пошли добровольцами; Федор Федорович (Мухортов – А.П.) ушел с Казанским полком как корнет; ушли на войну сыновья Страховых, Афросимовых, Тиньковых. Орел начал собирать средства на подарки армии; во всех домах-то что-то делали для раненых. Устраивали лазареты; Наталья Дмитриевна  (Мухортова – А.П.) была избрана в руководство  Красного Креста и увлеклась новой деятельностью. Дочери помогали ей. Устраивались концерты, спектакли, чтобы увеличить средства Красного Креста. Начали приезжать раненые на отдых. Многие семьи брали к себе на постой офицеров. Привезли пленных турок, словно на подбор, -  хороших. [Ими восхищались некоторые орловские жительницы ... Ходили слухи, что купцы высмеяли  каких-то дам за чрезмерное увлечение турками]. Ради раненых офицеров устраивали обеды с шампанским, тостами. Война с ее отзывами заполняла время и общественное мнение.

Уставшие от напряжения  зимнего сезона 1878-1879 годов, Мухортовы задержались  в Липовице  осенью 1879 года. Осень была удивительно красивая. Доходили слухи, что в Орле расположился  штаб корпуса, а командир корпуса, Столыпин, происходит из зажиточных саратовских помещиков и, таким образом,  полностью «свой»; что он имеет молоденькую дочь  (она впоследствии вышла замуж за молодого Афросимова)  и двух сыновей, «Сашу  и Петьку»; они отданы в гимназию и там они стали товарищами Виктора и Жени Мухортовых. Шалости Столыпиных поражали Мухортовых.

Как адъютант генерала Столыпина себе жену в Орле нашёл

В том году Мухортовы  поздно приехали в Орел и на другой день вечером поехали в театр. Там сестры, Маруся и Ната, увидели новые лица: семью Столыпиных и несколько новых офицеров из его корпуса. Среди этих офицеров внимание Маруси на себя обратил молодой, невысокого роста, но стройный офицер. Его светлые волосы были расчёсаны на прямой «пробор» и красиво кучерявились; большие бакенбарды обрамляли лицо. Он не был красив, но прекрасные, большие, темно-серые глаза, которые он немного прищуривал, как близорукий, словно освещали его лицо. Он стоял в антракте у барьера в первом ряду и смотрел на залу. «Кто этот офицер в первом ряду?» - спросила Маруся кого-то из знакомых, кто называл ей новых людей. И получив ответ, что это штабс-капитан Меньшов, адъютант Столыпина, добавила: «Он некрасив, но лицо чрезвычайно интересное». Через несколько минут Меньшов вошел в ложу Мухортовых..

В числе других офицеров Дмитрий Петрович был хорошо принят Мухортовыми,  их приглашали на вечеринки, они встречались во всех других домах орловского «бомонда», на балах в Дворянском собрании, в театре. Дмитрий Петрович не любил танцевать, но, чтобы видеться с Марусей, танцевал. Чем чаще встречались они, тем больше влюблялись друг в друга. Маруся была на три года старше его, ее руки добивались выдающиеся люди, которые обеспечили бы ей богатую жизнь и блестящее будущее. Не раз Федор Акимович озабоченно спрашивал дочерей – на языке начала XIX века, когда же они найдут себе избранника,  но до сих пор никто не находил того, что искал.

И этот молодой офицер, совсем другого происхождения, даже не владевший французским языком, который не имел ничего, кроме нищей офицерской зарплаты, скромный, немного стеснительный в обществе, стал для Маруси дороже, чем кто-либо. В его милых для нее серых глазах она видела такую ​​глубокую, искреннюю любовь, что не могла не проникнуться ею. Все шло хорошо, пока они встречались на балах и вечеринках или когда гуляли по Болховской, и Маруся опиралась на его руку. Но когда она заявила родителям, что решила выйти за него, и что он должен официально просить у них ее руки, - в семье Мухортовых начался ад. Наталья Дмитриевна со слезами на глазах решительно заявила, что никогда не согласится на брак любимой дочери с бедным офицером, не имеющим ничего, кроме своего мундира. Федор Акимович держал «нейтралитет». Вся молодежь - и главным образом, Наталья Федоровна, горячо отстаивали интересы Маруси. Начались семейные совещания. Приглашены были «тётеньки» Чиркины. Но Маруся стояла твердо на своем: это уже не было вопросом консерватории, когда она сдала «позиции». Это было счастье её жизни. И она победила: 26 января 1880 г., в день ее именин, когда Мухортовы устраивали традиционный бал, было торжественно объявлено о помолвке. Началась новая эпоха в жизни обручённых.

В доме Мухортовых шла спешная подготовка к свадьбе. Заказывали приданое, ездили в Москву, чтобы у Хлебниковых заказать серебро, закупить материи на платье, полотна на белье. Федор Акимович заявил, что отдает Марусе огромный орловский дом. Она же поставила единственное требование своему жениху: чтобы он не оставался в Орле, а  нашел себе должность в другом городе. Она была совершенно права: слишком много было знакомых в Орле, слишком старые, тесные связи были ее со старыми знакомыми, чтобы можно было без боли вдруг разорвать их, а вести после женитьбы тот жизненный уклад, которым она жила раньше, она не хотела,  да и средства, на которые собирались жить супруги, были для того недостаточные. Найти вдруг другое место для артиллериста было не так легко, но старые связи помогли, и Дмитрий Петрович устроился старшим адъютантом в Управлении артиллерии Харьковского военного округа. Так он снова возвращался на милую ему Украину. Должность эта была спокойна, она отнимала только день до 3-х часов работы в Управлении; не надо было ездить на маневры, выступать в летние лагеря; не было строевого обучения, которого не любил он. Все это дело перевода отняло немало месяцев. Летом он имел 2 месяца отпуска; и отпуск этот он провел в Липовице.

В  октябре 1880 г. в селе Покровском, в 10-ти верстах от Липовицы, состоялась свадьба, и вечером молодые супруги уехали на новую жизнь в Харьков. Там было уже устроено помещение, нанятая кухарка, доставлен из Орла рояль Пляйеля, который так любила моя мать.

(Продолжение...)

 Главная → История Покровского края →☺