На юге Воронежской области, в 219 километрах от областного центра, на левом берегу реки Чёрная Калитва (в месте впадения в неё притока – Сухой Россоши) уютно расположился небольшой (чуть больше 60 тысяч жителей) город и одновременно – районный центр под названием Россошь. От него совсем недалеко до территории современной Луганской Народной Республики, гораздо ближе, чем до Воронежа.

Шиш вместо наследства

Ещё с 18 века в Россоши, кроме служилых людей из Центральной России, начали селиться и малороссияне. Один из них, под типично украинской фамилией – Сало, стал основателем рода. Его потомки были уже коренными россошанцами, хотя их речь, как и остальных местных жителей, заметно отличается до сих пор от говора тех, кто живёт в Воронеже и его окрестностях.

О представителе семейства Сало из Россоши и о том, как судьба привела его на Орловщину, я и поведу далее речь. Начну с деда Данилы. Память потомков не сохранила его отчества, но вот облик и поступки глубоко врезались в память внука Виктора.

Дед Данила Сало, россошанский «мастер-золотые руки», изготавливавший самые разные деревянные изделия по просьбам и заказам земляков, прожил долгую жизнь. Уже когда он похоронил жену и перешёл столетний рубеж, то продал собственный дом и переселился к одному из сыновей. Однажды к деду Даниле пришёл его знакомый, заведующий городской сберкассой, и увидел, как старик пересчитывает пачки денег (от продажи того самого дома). Заведующий предложил деду положить средства в сберкассу, мол, тогда они вырастут в сумме.

Данила, после уговоров, согласился, на следующий день пришёл в Россошанскую сберкассу и сразу спросил, а где же будут храниться его деньги? Заведующий показал ему сейф, стоявший рядом.

Дед успокоился, но тут же поинтересовался: «А вдруг я умру? Что будет с моими грошами?»

Заведующий посоветовал ему написать завещание. «Так я ж неграмотный», - огорчённо сказал Данила.

«Давай я тебе, дед, напишу, только ты продиктуй мне всё, что захочешь».

«Пиши: старшему сыну из денег, что находятся в сберкассе, - шиш».

«Это как?» - удивился заведующий. «Так и пиши – шиш!», - ответствовал Данила.

То же самое дед продиктовал в отношении среднего и младшего сыновей. «Данила, а кому же гроши-то завещаешь? Государству, что ли?» «Зачем государству? У меня три внучки и внук – вот им всё и достанется».

Этим единственным внуком был Виктор Михайлович Сало, к этому времени – профессиональный военный, политработник. Он заявил при оглашении завещания, что от своей доли оказывается в пользу двоюродных сестёр – им на приданое деньги пригодятся, свою же семью прокормит сам.

Доклад для «Красной Звезды»

Виктор Сало успел к моменту упокоения деда послужить на Дальнем Востоке, поработать редактором россошанской районной газеты, а затем снова решил связать свою жизнь с армией. Начинал младшим политруком в дивизии, базировавшейся в Курске. Там его, во время инспекторской проверки, заметил дивизионный комиссар, начальник Политического управления Орловского военного округа Афанасий Пигурнов.

Афанасию Петровичу нужны были грамотные помощники, и он сначала проверил способности младшего политрука Сало. Проверку Виктор Михайлович прошёл с блеском: его сорокаминутный доклад для начальника Политуправления, прочитанный на важном армейском совещании, опубликовала даже «Красная Звезда», естественно, с подписью дивизионного комиссара Пигурнова. Но начальник Политуправления оказался честным руководителем, мало того, что Виктор Сало получил внеочередное звание (старшего политрука), так ещё и немаленький гонорар за публикацию (лично из рук Пигурнова).

Вот с этого момента, с осени 1940 года, началась служба политработника Виктора Сало в штабе Орловского военного округа.

Здание, в котором располагался штаб Орловского военного округа

Первое время он был помощником Пигурнова по всем организационным делам, но с августа 1941 года (вовсю полыхала Великая Отечественная) старший политрук был назначен начальником отдела Политуправления по работе среди комсомола (по возрасту ещё подходил, хотя с 1937 года Виктор Сало уже являлся членом партии). И весь период войны он, будучи ответственным работником Политуправления (оно лишь меняло название – Орловского военного округа, Брянского фронта, 2-ого Прибалтийского и Ленинградского фронтов), старший политрук, а к завершению войны – подполковник Сало - «не расставался с комсомолом».

«Был до последнего…»

Его организаторские и воспитательные способности помогали в частях военного округа и фронтов создавать мощные, активные и очень боеспособные комсомольские организации. Но Виктор Сало, в случае необходимости, быстро переходил от политической работы к практическим делам. События первого, самого тяжёлого, года войны это подтвердили.

Вот что написал в его первом наградном листе начальник Политуправления Афанасий Пигурнов: «Товарищ Сало, в критический момент боя на участке 287 стрелковой дивизии был временно назначен военным комиссаром и военным комендантом станции Брасово…»

Тут я прерву цитирование документа и напомню читателю, что речь идёт о событиях конца сентября-начала октября 1941 года, когда гитлеровцы начали наступательную операцию «Тайфун», конечной целью которой было окружение и взятие Москвы. Фашистские войска прорвали позиции Брянского фронта (50-я и 13-я армии). В этих тяжёлых условиях отдельным дивизиям Красной Армии пришлось не только отбиваться, но и пытаться эвакуировать максимум военных и гражданских грузов в тыл.

3 октября 1941 года в район посёлка Брасово (современная Брянская область, тогда – в составе Орловской области) была переброшена недавно сформированная 287 стрелковая дивизия, которая заняла оборону на широком фронте по реке Неруса и 4 октября вступила в бой с противником. Именно в это время старший политрук Сало – продолжу цитирование наградного листа: «…несмотря на сложную боевую обстановку, сумел под градом снарядов и мин обеспечить своевременную вывозку со станции Брасово (железнодорожная линия Брянск – Льгов) военных грузов и обеспечил бесперебойную работу бронепоезда на перегоне Брасово – разъезд Аркино. На станции Брасово товарищ Сало был до последнего вывоза военных эшелонов».

После выполнения поставленной задачи Виктор Михайлович был вынужден выбираться из окружения на потрёпанной «полуторке», которую вёл его верный шофёр Амвросий. В одной из деревень водитель, с помощью местного жителя, обнаружил спрятанную кем-то при почти новую легковую «Эмку», как выяснилось, в исправном состоянии, да ещё с двумя ведущими мостами, что для тех лет было большой редкостью.

Старший политрук Сало своей властью найденный автомобиль забрал для нужд армии, и Амвросий сумел вывезти себя и командира просёлочными дорогами из окружения. Это произошло во второй половине октября 1941 года. Хозяин машины так потом и не объявился, и эта «Эмка» прошла всю войну, ни разу не имея серьёзной поломки и перевозя часто не только Виктора Михайловича, но и таких высоких чинов, как, к примеру, генерал И.Х.Баграмян (не было у него такой проходимистой машины, как у политработника Сало – А.П.).

Весной 1942 года старший политрук получил свой первый орден – Красной Звезды, согласно наградному листу, который я цитировал выше. Военный Совет Брянского фронта издал приказ №3 ещё 10 ноября 1941 года, но пришлось ждать его подтверждения Указом Президиума Верховного Совета СССР.

Не раз потом в течение войны отличался уже подполковник Виктор Сало. К Дню Победы ещё три ордена (в том числе – Красного Знамени) и несколько медалей украсили его грудь.

Похороны прошли скромно

В послевоенные годы Виктор Михайлович продолжил военную карьеру: закончил Военно-политическую академию, был начальником суворовского и кавалерийского училищ, заместителем командира дивизии, базировавшейся в Днепропетровске, куда занесли его судьба и маршал Баграмян (помог старому знакомому, оказавшемуся внезапно без работы во время сокращений в армии).

Так оказался обладатель украинской фамилии в тех местах, откуда когда-то его предки пришли в Россошь. В Днепропетровске полковник Сало быстро стал известен как авторитетный командир, был избран в состав областного комитета партии и напрямую общался с первыми лицами города и области, например, с В.В.Щербицким, будущим первым секретарём компартии Украины. Впрочем, и с уроженцем Днепропетровщины Леонидом Ильичом Брежневым полковник Сало тоже был знаком.

Свои последние дни Виктор Михайлович провёл в этом городе, где и скончался в 1990 году. Если ты, читатель, помнишь, это было не самое лёгкое время. Хоронить уважаемого в Днепропетровске человека, полковника в отставке, фронтовика-орденоносца на Запорожском кладбище должны были с воинскими почестями. Но в областном военкомате не нашлось денег на приобретение патронов для карабинов, салют не состоялся, и похороны прошли более чем скромно…

Всю эту историю, уважаемый читатель, я рассказал тебе благодаря документам с сайта «Подвиг народа» и воспоминаниям уроженца Орла Леонида Викторовича Сало, ныне – ветерана труда, а в совсем недавние годы известного в нашей области инженера, долгие годы проработавшего в «Орёлстрое».

Леонид Викторович Сало

Так уж вышло, что в послевоенные годы совместной жизни у его родителей, в силу разного рода обстоятельств, не получилось, но сын никогда не держал обиды на отца. Первая, по-настоящему, встреча и долгий, на всю ночь, разговор состоялись у них в днепропетровской квартире полковника Сало только в 1970 году. Тогда Леонид и выяснил для себя основные моменты биографии отца и своей семейной истории. Выяснил, чтобы запомнить на всю жизнь. Я думаю, что ты, читатель, в этом убедился…

Александр Полынкин

• О воспитаннике 51 отдельной разведроты Николае Семёнове
• Доктор философских наук Анатолий Косичев
• Два директора Протасовской школы
• Старшина Василий Гомозов из партизанского соединения «13»
• Легостаевы из села Дросково
• Долгое эхо войны
• Ветеранский завет молодым от Константина Широпятова
• Председатель облисполкома Сергей Моликов
• О полковнике Кириллине (к 75-летию Победы)
• Покровчанин Сергей Мешков – участник норвежского Сопротивления