Недавно я работал над очерком «Розыск в уездном городе» о краже двухвековой давности у болховского посадского Антона Жучкова. При её совершении злоумышленники использовали гужевой транспорт. Во время розыска власти составили опись имущества воров, в том числе, перечислили и лошадей. И я столкнулся с очевидным фактом, что совершенно не разбираюсь в их мастях. Знаю лошадей только вороных да в яблоках, а тонкости других окрасов где-то далеко, лишь названия из русской классической литературы. В принципе логично, современная городская жизнь не способствует подобному знанию.

Основой для очерка о розыске послужило «Дело» из Российского государственного архива древних актов. Двадцать три страницы текста на гербовой бумаге. Допросы, описи, инструкции. События весны далёкого 1731-го года. Написание букв разительно отличается от современного, да и почерк у каждого писаря был свой. Разобраться в резолюциях начальников вообще не под силу. Но уж больно интересный материал, да и Антон Жучков один из моих предков. И взялся за дело с помощью изданного в 1907 году учебника Ивана Степановича Беляева «Практический курс изучения древней русской скорописи для чтения рукописей 15-18 столетий». Перевод старинных документов восемнадцатого века продвигался сложно, буквально «в час по чайной ложке».

Иногда требовалось дать голове отдых, переключиться на что-то другое. Набрал в поисковике запрос о лошадиных мастях и на экране ноутбука сразу высветились многочисленные ссылки. И среди них неожиданная: «Владимир Высоцкий. Романс. Редкая запись». Впервые слышу! Не своя песня, а чужая, да к тому же романс?! Конечно же, посмотрел. Романс «Пара гнедых», аудиозапись не концертная, исполнялась в домашней обстановке. В связи с чем Владимир Семёнович исполнил это произведение? Запись сделана в апреле 1970 года в Ереване. Владимир Высоцкий тогда посетил Армению со своим другом, переводчиком с «Мосфильма». Его звали… Об этом позже, будет интересно и неожиданно.

В квартире старшего тренера ереванской футбольной команды «Арарат» Александра Семёновича Пономарёва на улице Саят-Новы и прозвучали песни в исполнении барда. Но почему среди них старинный романс? Подробностей пока не нашёл. Да и времени было немного, перевод исторического текста звал к себе, заставлял не отвлекаться. Но на сам романс, конечно же, обратил внимание. Ещё бы, исполнение просто звенящее, Высоцкий не пел, а жил. А слова к романсу написал известный русский поэт девятнадцатого века Алексей Николаевич Апухтин, уроженец уездного города Болхова.

 И снова работа над переводом архивного материала. Дело пошло быстрее, появился опыт. Буквы складывались в слова, а слова в предложения, текст приобретал осмысленный вид. Но… в голове звучали строки из романса: «Были когда-то и мы рысаками...». Пришло решение, что впоследствии обязательно к романсу вернусь, было ощущение, что есть в нём некие «белые пятна», ждут своего часа...

Апухтинский текст представляет собой не оригинальные стихи, а вольный перевод с французского стихов Сергея Ивановича Донаурова «Pauvcres Chevaus», в переводе на русский язык - «Бедные лошади». Вот это да! С подобным столкнулся впервые: один русский поэт написал на французском, а другой русский поэт перевёл опять на русский! С чего бы? И пришла пора рассказать об авторах подробнее. К большому сожалению, Алексей Николаевич Апухтин, если говорить откровенно, основательно подзабыт нашими современниками, а имя литератора и композитора Сергея Ивановича Донаурова широкой публике вообще практически не известно. Вот с него и начнём...

Сергей Иванович происходил из старинного дворянства. Род Донаури известен со средневековых времён. Первый известный представитель, Герасим Богдасарович Донауров, прибыл в Российскую империю в свите грузинского царя Вахтанга Шестого. Это случилось в далёком 1724 году. Череда войн на Среднем Востоке и Кавказе вынудила Вахтанга Шестого принять предложение Петра Первого и приехать в Россию. Но это тема огромная, не для небольшого очерка, поэтому только скажем, что грузинский правитель скончался в Астрахани. В этом же городе остались жить некоторые его подданные и среди них - Герасим Богдасарович Донауров с женой Анной Ивановной (ЦГИА СПб фонд 10 опись 121 дело 65). В этом же городе 4  декабря 1726 года родился их сын Иван Герасимович.

Совсем молодым человеком он переехал в Москву, где жил в доме государственного вице-канцлера графа Михаила Илларионовича Воронцова, через год, в 1750 году, переехал с ним в Санкт-Петербург. Очень нехарактерно, но Иван Герасимович стал католиком. Впрочем, своих троих сыновей и дочь от брака со вдовою Дарьей Андреевной он крестил по православному обряду.

В октябре 1761 года царь Картли Теймураз Второй выдал Донаурову грамоту, подтверждавшую его дворянство. В этом документе говорится, что Иван Герасимович является дворянином из грузинских армян (РГАДА фонд 286 опись 1 книга 598 лист 41). И на основании грамоты Герольдмейстерская контора в 1762 году приняла решение о принятии Ивана Донаурова с детьми в российское подданство, причислив его и детей к дворянам российским. Новому дворянину присвоили маленький чин коллежского регистратора (как у гоголевского Хлестакова). С этим чином Иван Герасимович и трудился управляющим в имении графа Воронцова, ставшего канцлером Российской империи. В 1765 году коллежский регистратор Донауров упоминается в документах в связи с зачислением его сына Михаила в только что организованную гимназию при Императорской академии наук. Скончался Иван Гаврилович в 1776 году. Как следует из надписи на могильной плите Смоленского лютеранского кладбища в Санкт-Петербурге, он так и остался коллежским регистратором.

Михаил Иванович Донауров.

Портрет работы неизвестного художника, 1810-е гг.

А вот его сын, Михаил Иванович Донауров, в чинах обошёл родителя. Да как обошёл! Окончив ранее упомянутую гимназию при Императорской академии наук, он послужил на дипломатическом поприще, проявил себя переводчиком, состоял секретарём при выборгском губернаторе, принце Вюртенбергском. Способного чиновника заметили, и в 1787 году состоялось его назначение ко двору великого князя Павла Петровича в качестве секретаря и библиотекаря. И начался карьерный рост.

По воле цесаревича Михаил Донауров переводится в гатчинские войска полковником, при воцарении Павла Петровича на российский престол получает чин генерал-майора, две тысячи крепостных и должность руководителя Кабинета Его Величества. Впоследствии он становится действительным тайным советником и сенатором, награждённым высшими наградами Российской империи. Остаётся добавить, что Михаил Иванович - родной дед нашего поэта Сергея Ивановича Донаурова и владелец… но об этом позже. Сейчас же несколько слов о сыне Михаила Ивановича. Вообще-то сыновей у действительного тайного советника было семеро, но узкие рамки очерка позволяют коротко рассказать только об одном из них. Это Иван Михайлович Донауров, отец нашего Сергея Ивановича.

Высокое положение Михаила Ивановича Донаурова проявилось в первые дни жизни его сына Ивана. Обряд крещения младенца состоялся в придворном храме Зимнего дворца апрельским днём 1806 года. Восприемниками выступили ни много ни мало - государыня императрица Мария Фёдоровна и её сын, великий князь Николай Павлович, будущий император Николай Первый (ЦГИА СПб фонд 536 опись 6 дело 459). Получив образование в Благородном пансионе при Царскосельском лицее, служил на дипломатическом поприще в Париже и Брюсселе, Гааге и Лондоне, а в 1837 года перешёл в Министерство госимуществ.

В 1843 году статский советник Иван Михайлович Донауров назначается ярославским вице-губернатором. В гражданских чинах он дослужился до чина статского советника (единственный чин в «Табели о рангах» с уникальным титулованием «Ваше высокородие»), а в придворных до камергера. Но в энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона, в силу формата кратко сообщающем самые важные сведения о персоне, о чинах и должностях Ивана Михайловича ничего не говорится, а сказано другое: «..Иван Михайлович (Донауров), умер в 1863 году, - известный в своё время композитор романсов» (Санкт-Петербург, издание 1893 года, том 11, стр. 15). Вот так, отец нашего героя тоже сочинял музыку! Жаль, но его произведения не сохранились, во всяком случае, пока ни одного не найдено.

В апреле 1835 года в Казанском соборе Санкт-Петербурга Иван Михайлович обвенчался с княжной Натальей Григорьевной Голицыной. Портреты супругов Донауровых находятся в собрании Государственной Третьяковской галереи. Через три года, в декабре 1838 года, в семье появился сын Сергей. Вот теперь и подошла пора о нём поговорить.

Крестили младенца в расположенной возле Летнего сада Симеоновской церкви. Восприемниками выступили дядя, князь Григорий Григорьевич Голицын и тётка, Мария Михайловна Жадовская, урождённая Донаурова (ЦГИА СПб ф. 536 оп. 6 д. 459). Будущее предполагало получение хорошего образования и чиновную службу.

Так и вышло, после окончания Пажеского корпуса Сергея Ивановича Донаурова произвели в коллежские секретари и определили по ведомству Министерства иностранных дел. Он служил младшим секретарём в составе русской миссии в Константинополе, Франкфурте-на-Майне и Флоренции. В эти же годы начинают печататься донауровские романсы. Их много, называются самые разные числа, от нескольких десятков до сотни и более. Музыка Донаурова, а слова Пушкина, Лермонтова, Апухтина и многих других авторов. Среди них и тексты самого Сергея Ивановича, причём, как на русском, так и на французском языке. Романсы популярны, автор-дилетант известен в аристократических салонах.

Среди его друзей - многие представители высшей знати, включая великую княгиню Марию Николаевну, дочь императора Николая Первого и сестру Александра Второго, возглавлявшую Императорскую Академию художеств. К этому времени относится знакомство Сергея Ивановича с Петром Ильичом Чайковским. Брат композитора, Модест Ильич, вспоминал о Донаурове: «… слава его дошла до апогея и за каждый романс цену ему давали вчетверо большую, чем Петру Ильичу…. Он был очень остроумный, очень образованный человек, большой знаток в старинной живописи, которую изучил в бытность секретарём посольства в Италии. Кроме того, он недурно владел стихом, главным образом французским: впоследствии, например, ему удалось перевести «Евгения Онегина» с удивительным мастерством. К сожалению, он это сделал только отрывками. Да и вообще, это была одна из даровитых русских натур, которые берутся за всё, и всё спорится у них, но до известного предела, где настоящая, плодотворная деятельность. Тут у них чего-то не хватает, они бросают начатое, увлекаются другим и, опять не доделав, навсегда и во всём, до гробовой доски, дальше дилетантства не доходят» («Жизнь Петра Ильича Чайковского», издание 1903 года, стр. 359-360).

Немного ядовито сказано, только вот Донауров своего дилетантства совершенно не чурался. Зачем? У него и так хватало служебных забот. Дело в том, что Сергей Иванович перешёл с дипломатического ведомства в Главное управление по делам печати, в котором стал служить цензором, затем членом совета Управления, отвечая за проверку драматических произведений. А руководил ведомством в этот период Фёдор Иванович Тютчев. На стихи своего начальника Донауров сочинил ряд музыкальных произведений. Он стал автором самого первого варианта музыки на тютчевское стихотворение «Я встретил вас». Донауров - единственный композитор (обращаю внимание!), написавший музыку на эти чудные слова при жизни Тютчева. Вот такой дилетант!

Портрет С. И. Донаурова в возрасте 35 лет.

Alphonse Durand, акварель, 1873 г.

Если говорить честно, то наследие Сергея Ивановича Донаурова, как музыкальное, так и стихотворное, толком не изучено. Романсы (слова и музыка), многочисленные переводы русских поэтов на французском языке известны частично и часть эта невелика. А партитуры ставившихся в Императорских театрах оперетт вообще утрачены, остались одни названия - «Христофор Колумб» и «Путешествие на Луну». Да-да, это не ошибка! На Луну! Написано полтора века назад...

С. И. Донауров в зрелые годы

В марте 1897 года статский советник Сергей Иванович Донауров скончался от крупозного воспаления лёгких Местом его упокоения стало Волковское кладбище Санкт-Петербурга.

Об Алексее Николаевиче Апухтине писать нелегко, потому что многие исследователи уже описали жизнь поэта в монографиях и статьях. Общеизвестное повторять не хочется, поэтому лишь фрагментарно сообщу отдельные наброски из биографии знаменитого земляка. Думаю, что будет интересно.

В словаре Брокгауза и Ефрона сказано, что Апухтины - выходцы из Франции (том 1А, стр. 938), но ссылок на источник этих сведений не приводится. Самый первый упоминаемый предок поэта, Фёдор Юрьевич Опухта, жил в конце 15-го и в начале 16-го столетий. Его внук, Дмитрий Тимофеевич, в 1585 году владел имениями в Карачевском уезде. С этого времени представители многочисленного рода Апухтиных (в старых документах писались Опухтины) имели непосредственное отношение к Орловщине. Прадед поэта, отставной поручик Евстигней Андреевич Апухтин, в 1801-1802 годах исполнял обязанности болховского уездного судьи. Его женой (и родной прабабкой поэта) стала княжна Прасковья Александровна Друцкая-Соколинская, а потомки владели имениями на Орловщине, в том числе и в Болховском уезде.

Алексей Николаевич Апухтин

Среди предков Алексея Николаевича Апухтина, кроме Апухтиных, значатся дворяне Кривцовы и Желябужские. О последних немножко подробнее. Родоначальник, Станислав Желябужский, в середине пятнадцатого века выехал из Польши на службу к великому князю московскому Василию Васильевичу Тёмному и был пожалован землями в Козельском уезде. Его потомки расселились под Калугой и Орлом. Прадед поэта со стороны матери, Алексей Иванович Желябужский, служил сержантом Лейб-гвардии Преображенского полка, впоследствии прапорщик, помещик, скончавшийся в 1841 году … монахом Оптиной пустыни. В 66 лет он оставил мирскую жизнь и принял монашенский образ. Вот такой жизненный поворот.

Пережившая его на двадцать с лишним лет жена Мария Андреевна, урождённая Кривцова, скончалась 4 сентября 1858 года, похоронена в приделе построенной её мужем Богородицко-Рождественской церкви болховского села Александровское (Боровое). Менее чем через год, 23 апреля 1859 года, здесь же нашла последний приют её внучка, тоже Мария Андреевна, мать поэта.

Без небольшого отступления не обойтись. Племянник Марии Андреевны и двоюродный брат Алексея Николаевича Апухтина, Андрей Алексеевич Желябужский занимал высокие посты на железной дороге. Женился поздно, на молодой актрисе Марии Фёдоровне Юрковской. Через несколько лет, после рождения сына Юрия и дочери Екатерины, последовал развод. Дети носили отцовскую фамилию, а бывшая жена всю жизнь прожила под псевдонимом Андреева, взятом по имени мужа. Это - знаменитая актриса, крупный общественный и политический деятель, гражданская жена Максима Горького. Великий писатель стал отчимом её сына, Юрия Андреевича Желябужского, ставшего впоследствии известным советским кинооператором, режиссёром и сценаристом.

Вернёмся к Апухтиным. Отец поэта, ротмистр Николай Фёдорович Апухтин, в 1835 году был уволен с присвоением майорского звания. Как указано в месяцесловах Орловской губернии, он служил судьёй болховского уездного суда два трёхлетних срока, с 1840 по 1846 год. В биографиях Алексея Николаевича указывается, что его детство прошло в болховской деревне Павлодар, родовом отцовском имении. Это не совсем так. Обратимся к авторитетному источнику, это «Домашний памятник Николая Гавриловича Левшина»: «… сельцо Павлодар и до сего времени существует также на границе Козельского и Болховского уездов. Оно принадлежит в настоящее время г. Апухтиным и досталось им по наследству от их матери, Марии Андреевны Желябужской, к которой перешло по дарственной от ея деда, Алексея Ивановича Желябужского, приобревшего его куплей от г. Чернавского, к которому также перешло по купле от г. Войтяховского». Ефим Дмитриевич Войтяховский - известный русский педагог-математик, учитель известных русских артиллеристов и высочайших особ. Именно ему за труды и были пожалованы Павлом Первым земли в Болховском уезде, ставшие впоследствии Павлодаром в честь императора-дарителя.

О знаменитом математике Ефиме Войтяховском поговорим в следующий раз. И о родственниках Максима Горького тоже поговорим. Дело в том, что и здесь отыскались некие болховские следочки. Но всё это потом, сейчас немного о болховских землевладениях предков наших авторов романса «Пара гнедых». Вы не ослышались, о владениях на болховской земле. С Апухтиными всё понятно, но оказывается, что и родной дед Сергея Ивановича Донаурова, Михаил Иванович Донауров, был пожалован землёй в нашем крае. Вот сведения из Российского государственного архива древних актов: «...казённая земля, называемая Черни грязии, что у звенигородских ворот, коя всемилостивейше пожалована тайному советнику и ковалеру Михайле Ивановичу Донаурову, а от него продано тайному советнику и ковалеру Петру Иванвичу Новасилцову, супруге ево Катерине Александровне, урождённой Тарсуковой» (РГАДА, фонд 1355, опись 1, дело 949, лист 10об., орфография документа сохранена).

Пустошь «Черни грязии»- это современная деревня Черногрязка в четырёх километрах к югу от Болхова, через которую проходит трасса Болхов-Орёл. Если проехать по ней ещё полтора десятка километров, то увидим поворот направо и указатели «Пальчиково» и «Кутьма», входящие в Злынское сельское поселение Болховского района. Когда-то ими владел родной дед Фёдора Ивановича Тютчева, Николай Андреевич (РГАДА, фонд 1355, опись1, дело 949, лист 6об., и лист 42об.). Вот так...

Олег Волков

(окончание следует)

• «Победу тоже нужно защищать!»
• Сатирические стихи от Олега Волкова
• "Пронзительные строки последнего письма"
• Ополченец из Однолук (о генерал-майоре Дмитрии Белевцеве)
• «Cредь шумного бала» (как полковник Соковнин себе жену нашёл)
• Прасковья Архангельская из города Болхова
• Александр Анохин из Болхова на фото начала XX века
• Николай Куркин: история одного поиска
• Одеяло (семейная история от Олега Волкова)
• «В огне сражений русские бригады…»