Ильяшенко Павел Юрьевич «Закончил журфак МГУ в 1988-м, четыре года работал по профессии. Потом решил, что все. И ушел в связь и сети. В 1997-м году в Праге был совместный проект и меня пригласили там поработать. Прага - удивительный город, я там провел почти 9 лет. Там же получил топовые сертификаты по сетям. И с тех пор вся моя работа связана с сетями и интернетом. В 2006-м году мы с женой уехали в Австралию, в Мельбурн на постоянное место жительства. И с тех пор мы тут, не считая весьма нечастых поездок в Россию к родным. Из увлечений - технический дайвинг и радиолюбительство».

(Родной дед нашего автора, Павел Афанасьевич Ильяшенко, в годы войны - командир 624 стрелкового полка 137 стрелковой дивизии, которая в феврале 1943 года освобождала территорию Покровского района от гитлеровцев. Подполковник Ильяшенко геройски погиб в ночь с 18 на 19 февраля в бою у д.Каменка и похоронен в отдельной могиле в д.Медвежка. Внук - Павел Ильяшенко - вместе с отцом в конце 70-начале 80-ых годов XX века постоянно приезжал на могилу деда. И в последующие годы не забывал об этом - отсюда внимание к Покровскому району и д.Медвежка (Смотри: "Из Австралии - с любовью") - А.П.)

Я  давно "болен" Труком. Это военный мемориал, пусть даже лежат там не наши воины, а японцы с американцами (о том, что собой представляет этот самый Трук, можете почитать по ссылке).

В России вообще очень мало знают про "эту войну" в Тихоокеанском регионе. А, тем не менее, она полна трагичных событий не меньше, чем Великая Отечественная. 

Чего стоит история подводной лодки I-169, которую, весьма задолго до "Курска" пытались во время массового налета поднять понтонами японцы. И почти подняли. Когда в 1984-м году ее нашли на Труке, открыли люки и зашли в машинное отделение - кадры буквально всколыхнули всю Японию.

А трагичная история маленького эсминца Oite ... Это мой любимый корабль на Труке. Я опубликовал небольшую заметку о нем:

追風 Oite

Здесь нет теней от рифов и отмелей и коралловых зарослей. Потому что их тут нет. 11 миль до ближайшей суши и только пара маленьких, легко теряющихся посреди волн, коралловых рифов вдалеке, да силует Moen на линии горизонта.
На полпути вниз ощущение реальности пропадает, остается только яркое глубоко-голубое "нигде" вокруг ... А потом далеко внизу появляются рыбы, сотни, тысячи рыб. На километры вокруг не встретить такого количества, рифовые рыбы не любят пустоты. Рыбы - это верный признак, это значит что якорь лег в нужном месте и где-то там, внизу, за толщей "нигде" - он, на удивительно белом, тонком песке.
Он вышел из Трука в конвое на Сайпан и далее в Империю в паре с легким крейсером Агано 14-го февраля 1944 года. Его капитан, лейтенант Уоно, шел с ним в последний переход, он должен был оставить привычный мостик и поступить в распоряжение Резерва Тейкоку Кайгун (Императорского Флота) в ожидании повышения в должности сразу после прибытия в Империю.
Позади 100 миль, 150, 160 - аларм сигнальной вахты! Телеграф на "полный", циркуляция противолодочного маневра, глубинные бомбы к бою - и четыре смертоносных следа на волнах, на остриях которых торпеды американской подлодки Скат. Предназначенная ему осталась далеко за кормой, но поврежденный в предыдущих атаках Агано не может развить нужной скорости - взрыв! Второй! Третий!
Агано ранен, он пока держится, а значит задача сейчас ясна и привычна - подводная лодка. Глубинные бомбы уходят в воду, но нет, сегдня Скату удалось ускользнуть, затаиться. Назад, туда где медленно оседает в волны Агано! Ночь и следующий день борьбы с пробоинами безуспешны, раны крейсера смертельны. Команда с Агано принять на борт экипаж - 100, 200, 300 - эй, вы что, не резиновый же ... 400 .. 481! С собственным экипажем это же больше 600! До Сайпана не дойти, не хватит воды и маневренность ни к черту - люди гроздями висят на леерах. Короткий радиодиалог со штабом Трука и приказ: назад в лагуну, к острову Моэн через North Pass (северный фарватер), спасенных на берег и тут же снова на Сайпан, все на максимально возможной скорости, в лагуне уже бушует град*.
Буруны северного фарватера уже позади и гора Моэн различима в дымке, когда из-за облаков на него выпадают первые Хеллкэты. Полный вперед, противоавиационный зигзаг - эх, тяжело, перегруз, не хватает маневренности! - но бомбы легли в воду - вторая циркуляция - зигзаг - третья. Новые Хеллкеты валятся с неба, еще зигзаг, еще ... трассирующий ливень с Хеллкета пересекает мостик - Эй! Командир! Все ... Где спасенный капитан Масуда с Агано?!!! Быстрее, быстрее, капитан, на мостик, надо уходить, когда только на помошь Хеллкетам пришли Эвенджеры. Торпеда! Вторая! Маневр ухода от торпедной атаки, противоавиационный зигзаг, черт, пожар на корме, и левая кормовая зенитка молчит... Пятерка Эвенджеров слева веером - маневр! Маневр! МАНЕВР!
Торпеда всего одна, но ее достаточно - броня эсминца тонка, ей жертвуют в пользу скорости.
В 1973 году специально организованная японская экспедиция из шести профессиональных дайверов, совместно двумя дайверами с Трука и двумя американскими военными дайверами вручную по косточке собирала со дна лагуны останки японских моряков. Более десятка лет позже, после долгих архивных дней и недель морских поисков он был тоже найден - разбитый на две части взрывом, 9 миль от северного фарватера, 11 миль от ближайшего острова, посредине голубого "нигде", на удивительно белом песке. С тех пор у основания уцелевшего кормового орудия появился маленький нефритовый Будда - в память об одной из самых массовых единовременных людских потерь Тейкоку Кайгун.
Как все корабли серии Kamikaze, он был сначала номерным эсминцем, а в 1928-м году получил поэтическое имя, которое в переводе звучит как "Попутный (благоприятный, удачный) ветер".
Oite интересен не только тем, что это один из трех боевых кораблей, погибших в Truk (кроме него тут остался эсминец Fumitsuki и подлодка I-169). Fumitsuki к моменту американского авианалета имел только один из двух двигателей на ходу, не смог развить нужной скорости и оказался легкой добычей, несмотря на помощь заградительного зенитного огня с берега и других кораблей. Подводная лодка фактически самозатопилась из-за ошибки экипажа, не получив ни одного боевого повреждения. Oite же, застигнутый вдалеке от японских береговых зенитных заграждений, сражавшийся в одиночку, оказал американским летчикам отчаянное сопротивление. Перегруженный, но маневрировавший на предельной скорости, скромный эсминец, работая тремя 12-мм и шестью 25-мм (спаренными) зенитными установками, не давал приблизиться к себе в течение почти четырех часов. Он стал настоящей головной болью для американских летчиков, вынужденных атаковать его в несколько волн и потративших не него больше бомб и торпед, чем на несколько любых других кораблей в лагуне. Возможно только гибель командира и рулевого, и последовавшая заминка в маневривании, позволила пятерке Эвенджеров зайти на угол уверенной торпедной атаки.
История Oite "до" и "после" - это история многих вопросов.
Точное место его гибели удалось установить только благодаря командиру кормового зенитно-артиллерийского расчета (на видео - его 4.7 дюймовое орудие и 25-мм спарка, которыми он командовал в том бою). Чудом выживший в числе двадцати из более чем шестиста, выброшенный за борт взывом и сумевший добраться вплавь до рифа, он посетил в 1986 году Трук. Его воспоминания и помогли японскому дайверу и публицисту Томоюки Йошимура очертить район поисков, увенчавшихся в конце-концов успехом. Но рэк оказался слишком глубоким, и, после считанных дайвов к нему был надолго оставлен. А впоследствии были утеряны и его координаты. На двадцать с лишним лет.
Согласно отчетам американских летчиков, только одна из пяти торпед, прочертивших волны, попала в цель - взрыв был зафиксирован камерами нескольких F6F. Но тогда откуда же на покоящемся на дне, разбитом на две части корпусе, столько ран? Пробоина по левому борту позади кормовой артиллерийской надстройки никак не могла быть нанесена пулеметами, а десятки сброшенных американцами бомб разорвались вдалеке. Еще одна торпеда? Или детонация собственной глубинной бомбы? Пробоина в правой скуле тоже велика - но торпедной атаки по правому борту не было.
Носовая часть Oite, перевернулась и легла на дно килем вверх, впечатав в дно мостик и все надстройки. Она крайне сложна для проникновения, надежность уцелевших конструкций предствавляет серьезный вопрос. Кроме того вся внутренность погибшего эсминца - братская могила.
Примечательно, что несмотря на большое количество сохранившився документов по остальным кораблям серии, об Oite имеются только отрывочные и не всегда точные сведения. Имея перед глазами фактически только кормовую часть эсминца, можно утверждать, что Oite весьма непохож на проект эсминцев класса Kamikaze, которым он, по документации являлся. На нем, по всей видимости, была демонтирована вторая кормовая торпедная установка. Были перенесены крепления шлюпок. Четвертое 4.7-дюймовое орудие было заменено на две 25-мм зенитные спарки. Oite был оборудован рельсами для минных постановок, чего нет у других кораблей его серии, а вторая кормовая установка для сброса глубинных бомб была, вероятнее всего, тоже демонтирована. Таким образом, предполагается, что Oite представлял собой гибрид между предыдущим классом японских миноносцев Minekaze и следующим классом - Mitsuki. Когда была произведена реконструкция эсминца и где - установить пока не удается. Практически нет его фотографий. А те, что есть - не позволяют однозначно идентифицировать изображение, оставляя открытым вопрос -  Oite ли на них или один из его систер-шипов. Единственное что можно предполагать с высокой степенью вероятности - приведенная в начале видео копия американского пропагандистко-информациюнного фильма военных лет, показывает кадры на которых именно он во время противоавиационного маневра и под пулеметной атакой F6F буквально за минуту до попадания торпеды.

Каждый дайв к этому рэку (рэк или рэк-дайвинг (англ. wreck — кораблекрушение) на сленге подводников — тип погружения, при котором производится спуск на затонувшие суда или объекты. Часто такое погружение связано с проникновением в надголовную среду (каюты, трюмы погибших судов), что требует некоторой практической подготовки – А.П.),- это мини-приключение. И самая сложная часть в нем - это ожидание погоды. В лагуне бытует мнение (исключительно неофициальное), что если кораблям что-то не нравится, то через души погибших моряков они уговорят богов позаботиться о порывистом ветре и короткой, жесткой волне, что и сделает дайв на Oite невозможным. Будем надеяться, что корабли и души моряков будут к нам благосклонны. Потому что к Oite хочется возвращаться снова и снова.

-----------------------------------
*Hailstone (град), так называлась американская операция атаки на Truk Lagoon.

Дополнение к очерку.

  В прошлом году я сделал почти полную видеосъемку рэка,   включая несколько проходов через машинное отделение. Очень сложные дайвы на специальных (технических) гелиевых смесях, глубина рэка - 65 метров. Это уникальные кадры, и сейчас у меня в работе полноценный фильм об этом корабле и его судьбе.

• Из Австралии – с любовью
• Второй этап освобождения Покровского района
• О подполковнике Ильяшенко, его родственниках и деревне Медвежка