Деревня с очень симпатичным названием – Миловка многим жителям Покровского и Свердловского районов известна мало – просто потому, что этого населённого пункта с недавнего времени нет, хотя формально он ещё и существует. В 2010 году, согласно данным последней переписи населения России, здесь ещё проживало (скорее, было прописано) 6 человек, но вскоре и они или умерли, или переселились туда, где народу побольше.

А ведь когда-то в этой владельческой куракинской деревне жизнь била ключом. Я назвал населённый пункт по фамилии владельца - князя, который переселил на малоархангельские земли своих же крепостных крестьян из северных губерний.

Крестьяне деревни Миловка встречают князя А.Б.Куракина (1862 год)

В 1861 году в деревне Миловке (Малоархангельского уезда) в 44 дворах проживал 371 человек. В советские годы (1927) этот основательно увеличившийся в размерах населённый пункт разделился на три отдельных – Миловка I (Гринёвка), Миловка II и посёлок Нагорный, в которых насчитывалось 123 двора и 707 жителей. И это, не считая двух небольших отрубов (так назывались во время столыпинских реформ земельные участки для выделившихся из крестьянской общины хозяев, которые оставались жить на прежнем месте, а вот уже при Советской власти они переселились на выделенные им земли) – Миловские I и Миловские II.

Один из князей Куракиных построил в деревне школу, в которой обучались местные ребятишки. Это было не одно, а целых два здания, где имелись не только классные комнаты, но и настоящая учительская – очень редкое явление для сельских дореволюционных школ.

В Миловской школе довелось учиться моей главной героине – Лидии Ильиничне Силаевой (Суконновой – в девичестве), а несколько раньше - и её отцу, Илье Алексеевичу.

Лидия Ильинична Силаева (Суконнова)

у своего дома в п.Красный Луч (Покровского района) – 30.04.2018

Лида Суконнова появилась на свет в деревне Миловка 28 февраля 1929 года и была третьим по счёту ребёнком в многодетной семье (9 детей родилось, выжило четверо) учителя начальных классов (а потом – и заведующего) Миловской начальной школой Ильи Алексеевича Суконнова. В это время деревни Миловка I и Миловка II входили в состав Хорошевского сельсовета Свердловского района Орловского округа ЦЧО. С образованием Покровского района Курской области Хорошевский сельсовет был включён в состав нового района и оставался в нём до 1940 года, пока его не передали в Свердловский район уже существовавшей три года Орловской области.

А теперь, уважаемый читатель, когда ты получил представление о месте действия, я перейду непосредственно к событиям Великой Отечественной войны.

Мирная жизнь в Миловке после её начала продолжалась недолго, хотя ещё в течение месяца Лида Суконнова ходила в школу в соседнее село Алексеевку (начальную школу в родной деревне она закончила, а там была семилетка). Но уже к октябрю 1941 года почти всех мужчин-учителей Алексеевской школы призвали в Красную Армию, и учить стало некому, да и фронт приблизился вплотную.

Орёл фашисты оккупировали 3 октября 1941 года, через месяц гитлеровцы заняли Змиёвку, а вскоре они объявились и в Миловке (от неё до железнодорожной станции – около 12 километров). Мороз был уже приличный, но снег ещё не выпал, и потому передовой отряд фашистов прибыл на подводах. Главная их задача состояла в пополнении своих продовольственных запасов, и потому оккупанты, без всяких церемоний, заходили во дворы местных жителей и забирали ту живность, которую сразу же могли погрузить на свой транспорт: небольших поросят, гусей, кур. Поросят тут же закалывали, птицам откручивали головы, и это мясное сырьё бросали на подводы.

Пришли немцы и в дом учителя Ильи Алексеевича Суконнова. Начинали с того же, что и в соседних дворах – попытались реквизировать нескольких гусей, которые имелись у большой семьи. Но гуси проявили непокорность по отношению к фашистам и, не дожидаясь, пока их схватят чужие руки, внезапно взлетели и вскоре скрылись в речных зарослях. Гитлеровцам пришлось довольствоваться корзиной яиц и несколькими ковригами хлеба (они скормили их своим лошадям). Грабёж Миловки длился несколько часов, после чего немецкие мародёры убрались куда-то в сторону линии фронта.

После этого ещё дважды оккупанты наведывались в деревню – с той же целью, но уже с меньшим успехом, потому что после первого раза местные жители всё, что можно, попрятали, закопали, зарезали и засолили.

А на постоянной основе, с избранием новых властей, гитлеровцы обосновались в Миловке уже после наступления Нового, 1942 года. Интересно то, что немцы первоначально хотели назначить старосту и полицаев по своему усмотрению или из добровольцев, но миловцы сумели отстоять собственных кандидатов, которые за год оккупации ничем преступным себя не запятнали, действовали по принципу: «Не навреди своим». Правда, после освобождения это не спасло состоявших на вражеской службе от осуждения: всем дали стандартную «десятку», хотя за старосту, Ивана Афанасьевича Парфёнова, все местные жители стояли «горой» и даже целую петицию подписали всей деревней, чтобы освободить его от наказания, но это не помогло.

Но и в течение всего 1942 года постоянно квартировавших по домам жителей оккупантов в Миловке не было. Они наведывались в деревню - иногда на несколько дней, реже – на недели. Большинство гитлеровцев вели себя по отношению к населению более-менее лояльно. Но вот один из последних (декабрь 1942-январь 1943 года), какой-то тыловик, поселившийся в доме у Суконновых почти выбросил на мороз, освободив от пелёнок, двухмесячную Валю, которая мешала ему своим плачем. Спасла сестру старшая, Лидия, а потом и мама, Варвара Кирилловна, подоспела – укрыла голую девочку шалью и унесла её к соседям. Потом туда и вся семья Суконновых перебралась – подальше от злобного немецкого бухгалтера, у которого никак баланс не сходился.

Уезжая в соседнее Столбецкое, на новую квартиру, этот немец забрал с собой из дома Суконновых понравившиеся ему кровать, зеркало и настенные часы. Впрочем, долго пользоваться чужими вещами ему не пришлось: в феврале 1943 года начались в здешних местах бои, и этот тыловик быстренько куда-то «смотался», оставив награбленное в Столбецком.

То, что я рассказал тебе, уважаемый читатель, это прелюдия к тем трагическим событиям, которые случились в Миловке в очень памятный день 23 февраля 1943 года, в 25-ую годовщину Красной Армии.

К этому времени уже в течение трёх недель продолжалось наступление дивизий 48 армии (командующий – генерал П.Романенко), которой была поставлена задача освободить станцию Змиёвка с дальнейшим продвижением к Орлу. В состав армии входила 6 гвардейская стрелковая дивизия, которая на территории Покровского района к 20 февраля 1943 года освободила сёла Фёдоровку, Кубань и Алексеевку и вышла на границу Свердловского района. Именно воины 6-ой гвардейской оказались рано утром на окраине деревни Миловка. Дальнейшее описание событий я делаю на основании рассказа Лидии Ильиничны Силаевой (Суконновой).

Рано утром 23 февраля, когда жители Миловки только-только проснулись и начали выходить из домов по своим делам, они увидели идущую по деревне колонну советских солдат. Илья Алексеевич Суконнов увидел среди шагавших знакомое лицо: это был его коллега-учитель Монин из Тимирязевской школы Покровского района, которого призвали в армию как раз в 1941 году. Они обрадовались друг другу, переговорили. Илья Алексеевич обратил внимание знакомого на то, что на противоположной стороне речки Зерно (или Зерна, - деревня Миловка стоит на двух её сторонах – А.П.), где расположен посёлок Нагорный, немцы выкопали окопы, блиндажи, установили пулемёты, орудия и готовятся к обороне.

Монин, услышав это, посоветовал Илье Алексеевичу семью немедленно отправить в подвал, потому что скоро начнётся бой. Суконнов немедленно вернулся к своему дому, и все его домочадцы срочно собрали всё, что можно, – перины, одеяла, немного продуктов, сена настелили, – и отправились в подземное укрытие.

Илья же Алексеевич успел сбегать в штаб одного из полков, разместившийся в Миловской школе, где ему отдали приказ – к 9.00 на следующее утро прибыть для службы в Красной Армии.

Суконнов возвратился к дому и присоединился к своим, сидевшим в подвале. Здесь, кроме них, и ещё две соседских семьи укрылись (подвал был капитальный, каменный, с двумя отделениями, сделан он был на совесть ещё дедом Ильи Алексеевича).

Сидение оказалось долгим, с короткими вылазками наверх кого-либо из мужиков – посмотреть, что там. До обеда было тихо, а потом вдруг начались наверху взрывы и стрельба. От одного из снарядов прямо у погреба пострадала росшая рядом берёза, а от взрывной волны свалилась на Лиду одна из подвальных полок, разбив ей до крови нос. Но это было лишь начало несчастий. Во время кратковременного затишья мужики ещё раз выглянули на улицу и ужаснулись: возле домов лежали тела погибших красноармейцев, а вся деревня Миловка, первые два её «плана» (улицы), расположившиеся на левом берегу речки Зерны, пылали ослепительным пламенем. Соломенные крыши горели ярко и практически без дыма. Деревню подожгли немцы, но как и чем они сделали, было непонятно – скорее всего, поработали «факельщики».

Мужики снова спрятались в подвале, и сидели там, пока снаружи двери не послышалось какое-то «гыргырканье» (по словам Лидии Ильиничны – А.П.). Но из «сидельцев» никто не рискнул подняться по ступенькам наверх. Тогда, спустя короткое время, дверь с силой открыли снаружи, и внутрь подвала, кувыркаясь по ступенькам, полетела граната. Спустя короткое время – и вторая. От двух взрывов тяжёлое ранение получил самый старший из Суконновых – дед Алексей и Лида – многочисленные осколки исполосовали ей всю спину и ноги – так, что её пальто со спины превратилось в лоскутное. Более легкие осколочные ранения оказались у Ильи Алексеевича (в руку и голову) и одного из сыновей.

Позже выяснилось, что так же немцы поступили по отношению ко всем жителям Миловки, сидевшим в подвалах: или бросали гранаты, или делали несколько автоматных очередей. Из суконновского укрытия после этого вышли все, кто мог стоять на ногах. Перед тем, как выбраться из подземелья, Варвара Суконнова обмотала одеялом раненую Лиду, которая сама идти не могла. Собранных наверху жителей деревни гитлеровцы собрали под ружьё и погнали их в сторону Змиёвки. Впоследствии они все оказались на территории Белоруссии – до тех мест их успели довезти гитлеровцы.

Но Илья Алексеевич Суконнов и его семейство умудрились избежать этой участи, поскольку подались в противоположную сторону – на село Столбецкое, к родственникам. Сам учитель, с перевязанными головой и рукой, держа ею младшую дочь Валю, мать – поставив на санки хоботную (кормовую корзину), в которой поместились две дочки постарше и положив, что было по силам из подвального имущества, сумели добраться до Столбецкого.

Выяснилось по приходу, что Илья Алексеевич, опасаясь выронить дочь (держал раненой рукой), так сильно её прижимал, что она чуть не задохнулась. Но – обошлось, откачали. Мама, Варвара Кирилловна, не отдыхая, оставив всех в Столбецком, снова поспешила в Миловку, к подвалу. Свёкра нашла, он уже был мёртв, а вот дочери Лиды нигде не было. В деревне вовсю хозяйничали немцы. Попыталась узнать что-то про дочь у них, ответили про какой-то лазарет. Бедная мать решила, что издеваются – какая больница? Погрузив на санки остававшиеся в подвале перины и подушки, Варвара Кирилловна Суконнова отправилась к своим в Столбецкое. Немцы ей не препятствовали.

А куда же делась Лида?

Александр Полынкин

(Окончание следует)

• Второй этап освобождения Покровского района (продолжение)
• Второй этап освобождения Покровского района (окончание)
• В Покровском районе перезахоронили жертв фашизма
• Презентация книги Александра Полынкина «Покровский край в годы Великой Отечественной войны»
• О Викторе Быстрове из 16 Литовской дивизии
• О Василии Громове из 399 стрелковой дивизии и Дне Победы
• Родственники Бурана Нсанбаева на Орловщине
• Новый знак на линии фронта
• Младший лейтенант Шумихин из 143 стрелковой дивизии
• Из Отрады – на Покровское кладбище