Лавровы – фамилия очень популярная как в России, так и на Орловщине. К примеру, героем Отечественной войны 1812 года, сподвижником Михаила Илларионовича Кутузова и  родственником Ивана Сергеевича Тургенева был генерал-лейтенант Николай Иванович Лавров. А героем русско-турецкой войны 1877-1878 годов стал генерал-майор Василий Николаевич Лавров, командир лейб-гвардии Финляндского полка. Оба военачальника упокоились на орловской земле, в своих поместьях - в Кромском и Болховском уездах.

Сын священника

Но мой рассказ будет о других Лавровых, менее известных, не дворянского роду-племени, но тоже оставивших заметный  след в истории Орловщины и России. Они – из священнического сословия.

Василий Семёнович Лавров в 40-50-ые годы XIX века был одним из трёх священников большого прихода  Христорождественской церкви села Дросково (Малоархангельский уезд). Здесь он оказался  после окончания Орловской духовной семинарии, и под руководством двух опытных батюшек – протоиереев  Фёдора Полидорова и Григория Скуридина - быстро приобрёл авторитет как у них, так и у прихожан-дросковчан.

Христорождественская церковь села Дросково

(фото 1941 года)

 8 января 1852 года у  Василия Семёновича Лаврова и его жены Елизаветы Яковлевны родился сын, названный при крещении Филиппом. Восприемниками (крёстными) младенца стали диакон Дросковской церкви Дмитрий Рябинцев и дочь протоиерея Фёдора Полидорова, девица Мария. А крестил новорожденного  сам протоиерей Полидоров, сын которого, Пётр Фёдорович, был известным  потом  в губернском Орле священнослужителем.

Филипп Лавров, как водилось в те годы, получил основы образования в домашних условиях, но его отец, в отличие от большинства служителей Божиих, выбрал  затем сыну не духовную, а светскую дорогу, направив  его для обучения  в Орловскую мужскую гимназию. В аттестате зрелости, который Филипп Лавров получил по окончании учебного заведения 15 июня 1873 года, указывалось, что «… он  обучался в гимназии 8 лет и пробыл в 7 классе два года. За всё время обучения поведение его вообще было отличное, исправность в посещении и приготовлении уроков, а также в исполнении письменных работ удовлетворительно, прилежание достаточное и любознательность достаточная».

Оценки выпускника гимназии в аттестате оказались, в основном, удовлетворительными, а по Закону Божию, латинскому и греческому языкам, истории и естествоведению – хорошими.

Студент Медико-хирургической академии

Отец Филиппа, Василий Семёнович, не смог порадоваться успехам сына: он к этому времени скоропостижно скончался. И Филипп Лавров самостоятельно выбрал для себя дорогу в жизни: 12 августа 1873 года он подал прошение ректору Санкт-Петербургской  Медико-хирургической академии о приёме в число студентов. Зачислили сына священника на основании только аттестата – без экзаменов.

Годы обучения в академии были трудными для Филиппа Лаврова не из-за проблем с разнообразными предметами, поскольку он благополучно успевал по всем, а по причинам сугубо материальным. Ему систематически не хватало средств даже на пропитание, поскольку мать  получала небольшую пенсию и помочь сыну не могла, а каких-то других источников дохода у семьи не имелось. Филипп был вынужден обратиться к ректору академии с прошением о назначении ему академической стипендии или замены её стипендией Туркестанской области.

Честно говоря, не знаю, почему именно Туркестанская область оказалась спасительницей Филиппа, но так случилось. Лавров с 1876 года и до выпуска из академии получал стипендию, но с обязательным условием после завершения учёбы приехать в Среднюю Азию на работу в качестве дипломированного специалиста. Туркестанская  материальная помощь выручила Филиппа Лаврова вдвойне, поскольку он на пятом курсе женился  и с молодой женой стал снимать вольнонаёмную квартиру в доме №37 по Нижегородской улице (Выборгская сторона Санкт-Петербурга – А.П.).

Как ни удивительно, избранницей сына священника стала  Агафья Кугушева - представительница княжеского семейства, чьё имение Князево (Княжее, Княжово тож) находилось в Малоархангельском уезде не очень далеко от села Дросково, и – по всей видимости – просто случилась любовь, которой не смогли помешать сословные ограничения.

В борьбе с жарой, скорпионами и «чёрной смертью»

В самом конце декабря 1879 года Филипп Васильевич Лавров, успешно сдавший экзамены и прошедший практику по специальности в госпитальных клиниках, получил диплом со званием «лекаря» и отбыл в Среднюю Азию.

Здесь 20 января 1880 года  началась его служба, которая продлилась более 30 лет. Начав с должности лекаря в 1-ой Туркестанской артиллерийской бригаде, Филипп Лавров был уволен в отставку Высочайшим приказом от 10 марта 1913 года с должности бригадного врача 3-ей Туркестанской стрелковой бригады. По увольнении Филипп Васильевич получил чин действительного статского советника (то есть, генерал-майора – в сравнении с военными чинами – А.М.), догнав в званиях своего однофамильца – героя русско-турецкой войны 1877-1878 годов, о котором он читал и на которого всю жизнь равнялся.

Три с лишним десятилетия службы и жизни в Туркестане, походов, в условиях жары, безводья и песков, заставляли врача Лаврова быть в постоянной готовности к любым неожиданностям – от теплового удара или укуса скорпиона – до внезапной встречи с «чёрной смертью» - чумой, что и случилось в октябре 1898 года в Эскандеровской волости Самаркандского уезда. Кстати, за успешную ликвидацию эпидемии заразного и страшного заболевания приказом по войскам Туркестанского военного округа от 24 сентября 1899 года временно заведующему (тогда) санитарной частью 8 Туркестанского линейного батальона Филиппу Лаврову было предоставлено право пожизненного ношения серебряного знака за борьбу с чумой.

Но – кроме него - за  тридцатилетнюю беспорочную службу, «за исполнение своих обязанностей и честное отношение к ним, а также за постоянное внимание и заботливость к нижним чинам и офицерам, вследствие чего болезненность между ними уменьшается», бригадный врач Ф.В.Лавров был награждён орденами Св.Станислава 3 и 2 степени, Св.Анны 3 степени и Св.Равноапостольного князя Владимира 4 степени.

Филипп Васильевич был одним из очень немногих военных врачей того времени, кто начал и закончил службу в одном и том же месте. Конечно, за это время он сумел как-то наладить свой быт, обосновавшись в красивейшем и стариннейшем городе Средней Азии – Самарканде. Здесь Лавровы жили в собственном домике, рядом с которым на небольшом земельном участке был разбит сад с самыми разнообразными плодовыми деревьями и кустарниками. В этом доме родились и почти все дети Филиппа Васильевича и Агафьи Павловны – два сына и две дочки.

К сожалению, среднеазиатский климат не очень подходил здоровью Агафьи Павловны, и она ушла в мир иной, не дожив до 60 лет. А спустя некоторое время, когда все дети Филиппа Васильевича уже выросли и обрели семьи, он сам, поработав ещё некоторое время, решился на продажу дома в Самарканде и переехал на родную Орловщину. По семейным рассказам, он купил здесь то ли дом, то ли небольшое имение, в котором и скончался. К сожалению, ни места, ни даты установить пока не удалось. Не сохранилось и ни одной фотографии действительного статского советника Филиппа Лаврова. Вот так!

«Социально-опасный элемент» и художник

Что касается его детей, то более-менее известна судьба самого младшего – сына Фёдора, родившегося в Самарканде в 1896 году.

Фёдор Лавров принимал участие в Первой мировой и гражданской войнах (скорее всего, сражался в составе казачьих войск, с которыми он был хорошо знаком по службе отца в Туркестане – А.П.). В самом начале 20-ых годов XX века он оказался в Пинске (нынешняя Белоруссия), служил хорунжим в армии генерал Перемыкина, которая формировалась на территории Польши для борьбы с Советской Россией.

После окончания Варшавской художественной школы (учился он так же и в Академии художеств в Загребе) Фёдор Лавров стал довольно известным художником.  Он занимался графикой, скульптурой, резьбой по дереву, металлопластикой.  Лавров  известен как создатель витражей Федоровского собора – главного православного храма Пинска, а также скульптуры «Полещук», ставшей своеобразным символом популярных в Восточной Польше Полесских ярмарок (1936-1939 годы). Часто в белорусских изданиях и на открытках печатались его карикатуры и шаржи на злободневные события тех дней.

Свято-Фёдоровский собор города Пинска

После вхождения Западной Белоруссии в состав Советского Союза Фёдор Филиппович работал руководителем кружка изостудии в Пинском Доме пионеров. А 20 июня 1941 года как «социально-опасный элемент» он был арестован и осуждён по 58 статье УК РСФСР.  29 декабря 1941 года его доставили в качестве «следственно-заключенного» в Вятский исправительно-трудовой лагерь (Вятлаг) НКВД СССР (Кировская область). В Вятлаге Лавров трудился сначала на «общих работах», а с декабря 1943 года стал художником-постановщиком «центральной культбригады» («музыкально-драматического театра») и руководителем художественно-промышленных мастерских этого лагеря.

Поставил Лавров и несколько ярких спектаклей Вятлаговского театра («Сильва», «Марица», «Цыганский барон», «Запорожец за Дунаем», «Русалка», «Свадьба в Малиновке», «Баядера», «Без вины виноватые», «Нашествие», «Хозяйка гостиницы», «На дне», «Василий Теркин» и др.). Кроме театра, он успевал заниматься скульптурными работами:  стал  автором памятника В.И. Ленину в поселке Лесном (1944 год). 20 июня 1946 года  заключённого Фёдора Лаврова  освободили  из-под стражи, а позднее и полностью реабилитировали.

После освобождения некоторое время он работал в городе Тавда (Свердловская область)  художником офицерской школы МВД. Потом переехал в подмосковное Архангельское, где до самой смерти в 1971 году жил  у своего сына, Дмитрия Фёдоровича.

Именно Дмитрий Фёдорович Лавров в 90-ые годы начал поиски  сведений по истории своей семьи, и по его запросу  были  присланы копии документов из Российского Государственного Военно-исторического архива.  После ухода из жизни Дмитрия Фёдоровича его дело продолжила  дочь - Ольга Грачёва (Лаврова).  Она вышла на некоторые мои статьи, касавшиеся Дросковской церкви и семьи Кугушевых, а потом прислала и имевшиеся у неё документы. Результатом стал очерк о Лавровых – отце-священнике, сыне-военном враче и внуке-художнике, оставивших о себе добрую память у тех, кто их знал. Теперь, читатель, о них знаешь и ты.

Александр Полынкин

• О священниках Христорождественского храма села Дросково
• О Дросковском Святом источнике
• О селе Дросково и его храме
• Это странное слово - Березуй
• Грабитель – экстрасенс из деревни Морозовой
• Несколько часов в Болхове в День рождения Пушкина
• Владимир Семёнович Харчиков – о селе Дросково
• Дросково – 400 лет
• Дросковская земля
• Возвращение Дросковской церкви