Главная →Творчество мастеров→Творческая страница Полынкина А.М.→☺

О георгиевском кавалере Афанасии Шатохине

Фотография

Когда весной 1943 года жители  деревни Погонево (ныне – Покровского района), изгнанные фашистами из родных домов, в течение года находившихся  на самой линии фронта,  возвратились  в свою, месяц назад освобождённую советскими войсками деревню, увидели они, что остался в их селении только один целый дом, да и тот без окон и дверей. В нём, отремонтированном, заработала осенью Погоневская начальная школа. А самим жителям деревни пришлось первое время жить в выкопанных на скорую руку землянках или (в лучшем случае) – в оставленных немцами уцелевших блиндажах.

Строя их, гитлеровцы разобрали большинство деревянных домов погоневских колхозников.  Так что, небольшая семья, состоявшая  всего лишь из двух женщин, - 17-летней сироты Маши Шатохиной и её родной незамужней тётки Евдокии Теряевой, два послевоенных года  обитала  вроде бы на своём месте, даже  со своими стенами и потолком, но в пропахщем немецким духом чужом «бункере» (так до сих пор Мария Афанасьевна Шатохина называет немецкое сапёрное сооружение).

Но  прибыл однажды  на побывку в родную деревню старший брат Маруси, Дмитрий Шатохин. Он, фронтовик, всю войну прошёл, скорее, даже проехал «с огоньком» - пулемётчиком в 33-ем отдельном дивизионе бронепоездов и продолжал служить где-то в Эстонии.

Митя и предложил сестре и тётке: «Хватит вам в этой немецкой халупе ютиться, пора в дом перебираться, тем более, его есть из чего построить». И, не откладывая дело в долгий ящик, начал, с помощью женщин, курочить ненавистный фашистский «бункер». Когда работа уже в самом разгаре была, то, убирая мусор разобранного полностью блиндажа, закричала вдруг Маша: «Папа, папочка!» Вздрогнули даже брат и тётка: что это с нею, какой папа, ведь умер Афанасий Демьянович Шатохин незадолго до войны и похоронили его скромно на Дросковском кладбище?

Но тут Маруся всё объяснила: «Смотри, Митя, тёть Дунь, смотри!» Глядят они, а в руках у радостной Маши то фото, которое уже и не надеялся никто увидеть. Не так много бумаг и каких-либо документов  было  у Шатохиных, но все они оставались в доме, когда тётю и племянницу немцы  из него выгнали.  С тех пор прошло уже несколько лет.

И тут вдруг, слегка пострадавшая, но всё-таки, целая, единственная фотография любимого отца, георгиевского кавалера Афанасия Шатохина,  в госпитале  после ранения. Радость? Конечно, да ещё какая!

И нахлынули на родных воспоминания: «Митя, помнишь?» «А ты, Маруся?»

Отец

Афанасия Демьяновича Шатохина перед войной в Погонево «знала  каждая собака». И не потому, что он был начальник или грамотей какой-то, а просто как мастера «золотые руки». По плотницкой, столярной части, по кладке дома или печи, - всё умел Шатохин. И я не просто так сказал – «каждая собака»: животных Афанасий Демьянович тоже любил, всегда умел найти к ним нужный подход, и «братья меньшие» отвечали ему взаимностью. Лошадь Лучка, которая была у Шатохиных в период их единоличного хозяйствования, а потом в колхоз перешла, без всякого кнута, по голосу, понимала, что надо делать – хозяин её любовью и лаской всему научил.

И в семье Афанасия Демьяновича до поры-до времени всё ладно шло: верная и любящая жена Анна четверых деток ему родила – двух сыновей и двух дочерей.  Но в 1925 году случилось большое горе: Анна Андреевна Шатохина умерла. Спасая картошку в погребе, куда зашла вода, несколько часов простояла в ледяной воде. Простудившись, получила двустороннее воспаление лёгких, от которого уже не оправилась.

Старшему сыну Пантелею шёл тогда пятнадцатый год, а младшей Маше ещё и двух лет не исполнилось. После того, как 40 дней прошло, и год минул, сердобольные погоневские женщины советовали Афанасию Демьяновичу жениться – ведь не поднимет он без женских рук своих малолеток.

Отмалчивался Шатохин, поскольку знал, что Анну ему никто не заменит. Да ещё тут родная сестра покойной жены, Евдокия, которую в деревне «монашкой» звали, в разговоре с Афанасием сказала: «Не брошу я племянников и племянниц, тем более, крёстную Машу». Жила Евдокия Андреевна по соседству, и пока Афанасий Демьянович с разными делами управлялся, за сыновьями и дочерьми его присматривала.

А как приходили поминальные дни, особенно на пасху, говорил Шатохин: «Ну что, дети, пойдём мамку навестим». Единственная оставшаяся в живых из этих детей, 88-летняя Мария Афанасьевна, вспоминает: «Мне, как младшей, даст яичко, младшему брату – пасху, а  сестре Анне – мешочек с пшеном. Придём на кладбище в Дросково (а до него – четыре километра), я на могилку матери яичко положу, брат пасху покрошит, а сестра пшеном холмик посыплет. Отец стоит и что-то шепчет, обращаясь к могилке. И слёзы старается незаметно вытереть».

Вот так и жили Шатохины. И ничего – выдюжили, хотя порой Афанасию Демьяновичу совсем несладко приходилось по причинам, связанным с его прошлым. Во-первых, отец его, Демьян Шатохин, был зажиточным крестьянином, по деревенским меркам, кулаком -20 десятин земли имел. И вся она по наследству Афанасию досталась. И пусть потом сам наследник всё своё добро в колхоз передал, косились на него – «из кулаков, ведь,  по социальному происхождению».

И, во-вторых, царские «побрякушки» с гордостью долгое время носил на крепкой своей груди Афанасий Демьянович, да ещё по 30 рублей от царя получал за них года два или три. Раз так, будь ты самый трудолюбивый – пошлют тебя, куда других не посылают, где потяжелее и погрязнее.

Но Шатохин не роптал, он честно выполнял свои обязанности: кормить-то детей и выводить их в люди - надо было! Однако, в 1937-ом самого добросовестного труженика погоневского колхоза «Победа», всё-таки, посадили как «врага народа». Не знаю, какие обстоятельства сыграли роль, но выпустили Афанасия Демьяновича Шатохина через год, не нашли (да и не могли найти) доказательств его «вражьей деятельности». А он за этот длинный, без любимых детей, год не раз вспоминал  о врагах настоящих, тех, с которыми на фронте  лицом к лицу сталкивался.

 Война

В первый раз в царскую армию призвали Шатохина в 1901-ом. Три года отслужив, подумывать уже Афанасий о возвращении домой стал, но началась русско-японская война. Тогда и довелось ему, будучи на Дальнем Востоке, схлестнуться с японцами, вояками умелыми и злыми. А когда в 1914 году только-только Первая Мировая разгоралась, Афанасия Демьяновича Шатохина, уже женатого и  двумя малыми детьми обременённого, снова мобилизовали.

Оказался он в 94 Енисейском пехотном полку, одном из самых знаменитых российских воинских соединений, отличившемся в русско-турецкую войну,  на Шипкинском перевале. С началом Первой Мировой полк входил в состав 24 пехотной дивизии, которая принимала участие в ожесточённых боях, развернувшихся под Варшавой осенью 1914 года. Немцы пытались столицу Царства Польского взять, а русские войска изо всех сил отбивались.

Весь октябрь, ноябрь и первую половину декабря 1914 года 94 Енисейский пехотный полк сражался на берегах реки Равки, притока Вислы. Так, 11 октября, с раннего утра до позднего вечера енисейцы, переправившись через Равку, атаковали фольварк Марианов, за которым стояли немецкие орудия. К вечеру, ударив «в штыки», солдаты Енисейского полка ворвались на батарею, захватив 5 орудий и 3 пулемёта.

Через неделю, 18 октября, германцы в течение дня подвергли позиции 24 пехотной дивизии такому ожесточённому, не прекращаемому  ни на минуту обстрелу, что вынудили к отступлению 94 Енисейский пехотный и два соседних полка. Отход был до линии бывших окопов, а потери за день в трёх полках составили до 30-40 офицеров и 2000 рядовых, вышло из строя 6 орудий, в том числе тяжёлых. В эти критические часы, когда требовалось полное самообладание,  и отличился ефрейтор 10 роты 94 Енисейского пехотного полка Афанасий Шатохин.

Вот что было записано в приказе о награждении его Георгиевским крестом 4 степени (№89 129): «За то, что в боях под городом Варшавой вынес из боя тяжело раненых офицеров своей роты, под сильным артиллерийским огнём, и вернулся обратно в строй».

Долго везло Шатохину, но в 1916 году везение закончилось – попал по ранению в госпиталь. Вот тогда-то и сфотографировался единственный раз в жизни, вместе с некоторыми соседями-товарищами по палатам и с ухаживавшей за ними медсестрой. Посмотри на это фото, читатель.

Дети

Афанасий Шатохин скончался в конце мая 1940 года. Последние дни сильно мучился болями в животе, но очень надеялся, что всё пройдёт,  в больницу обращаться не захотел.

Младшей дочери Марии, которая готовилась к сдаче выпускных экзаменов, сказал: «Иди и не волнуйся, поправлюсь».  Но…не дождался Афанасий Демьянович любимой младшенькой из школы.

Похоронили георгиевского кавалера на приходском Дросковском кладбище. Земляной холмик да деревянный крест – вот и все памятники тех лет.

Детей своих Шатохин успел к этому времени вырастить, троим же,  – и среднее образование сумел обеспечить. Старший сын Пантелей рано покинул родной дом, уехал в Москву и стал там журналистом, писал под псевдонимом «Виктор Шилов». В 1937 году он единственный раз приезжал на родину, в Погонево. Это было как раз перед его служебной командировкой в Китай. А потом следы Шилова-Шатохина затерялись: то ли там, на Востоке, то ли в сталинских лагерях.

Дмитрий, второй из сыновей, храбро отвоевав и отслужив, вернулся на родину. Жил в селе Дросково, где и похоронили его несколько лет назад.

Нет уже на белом свете  и старшей из сестёр, Анны, ставшей вдовой в 1941 году, с четырьмя маленькими детьми на руках. Она (пример отца был перед глазами) тоже сумела их вырастить.

Жива из четверых детей георгиевского кавалера одна Мария Афанасьевна Шатохина, ветеран войны и педагогического труда. Тогда, на похоронах, горько плача по отцу,  пообещала она себе, что отцовскую фамилию обязательно оставит, даже если замуж выйдет. Обещание сдержала. Четверо её детей – Гаврины, - по мужу, Михаилу Семёновичу, недавно скончавшемуся, последнему  фронтовику из села Дросково. А она, по всем документам,  записана с отцовской фамилией – Шатохина.

И главная цель, которая осталась сейчас, на исходе жизни, у Марии Афанасьевны – поместить на могиле отца его фотографию, сделанную благодаря современным компьютерным технологиям. На этом фото бравый георгиевский кавалер изображён уже отдельно от своих товарищей (вот оно, в руках дочери георгиевского кавалера).

Думаю,  мечта эта скоро осуществится.

Александр Полынкин

 Георгиевский кавалер Афанасий Шатохин (сидит, крайний слева) - со своими товарищами

 Надпись на обратной стороне - Куме Евдокии Андреевне (Теряевой) от Афанасия Шатохина

 Мария Афанасьевна Шатохина с фото своего отца

Главная →Творчество мастеров→Творческая страница Полынкина А.М.→☺