«Мы не успели оглянуться…»

(покровские жертвы Саланга)

15 февраля  2012 года граждане России во второй раз отметили День памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества (утвержден Федеральным законом и подписан президентом РФ 29 ноября 2010 года).

Однако эта дата не совсем новая, поскольку  15 февраля как День вывода советских войск с территории Афганистана, в течение двадцати лет являлся  неофициальным праздником всех воинов-интернационалистов, защищавших интересы могучего государства – СССР.

23 года прошло с того времени, как последний советский солдат перешел мост пограничной реки Амударьи под Термезом.  Давно уже  нет  СССР. Однако память о войне по-прежнему отзывается болью в сердцах матерей, отцов, вдов, детей тех парней, которые возвращались домой «грузом-200». Именно по этой причине день 15 февраля теперь стал  общероссийской памятной датой.

С 25 декабря 1979 по 14 февраля 1989 года в Афганистане погибло более 15 тысяч советских военнослужащих, 6 тысяч скончались впоследствии от ран и болезней, по этим же причинам более 6000 воинов стали инвалидами, а свыше 300 человек до сих пор числятся пропавшими без вести.

Среди тех, кто  не один месяц дышал обжигающим воздухом Афганистана, были, конечно же, и покровчане. Они служили и воевали в разных воинских  частях и разных провинциях этой азиатской страны.  Мой рассказ - о нескольких наших земляках, которые выполняли интернациональный  долг в качестве военных водителей.

«Бомбовозы»

Николай Дрогайцев, Геннадий Голованов, Виктор Кузнецов и Сергей Хорев, уроженцы Покровского района, призывники  1981 года, после короткого периода пребывания в учебной части, уже осенью того же года оказались в составе Ограниченного контингента советских войск на территории Афганистана.

Их воинская часть имела номер полевой почты 17755, а официально именовалась 221 ОБМО (отдельный батальон материального обеспечения) Военно-воздушных сил Советского Союза. В первой автороте этого батальона и служили все четверо покровчан.   Базировался 221 ОБМО  с 1981 по 1989 год  на территории Кабульского аэродрома.

456 километров от Хайратона, небольшого афганского города на берегу Амударьи, до Кабула были самой настоящей «дорогой жизни» в те годы. По этой трассе из Советского Союза в Афганистан доставляли  всё – от продовольствия до боеприпасов. Водители  221 ОБМО перевозили авиабомбы – груз и так сам по себе опасный, а в условиях постоянной угрозы нападений душманов на советские колонны превращавший КАМАЗы-бомбовозы в машины-камикадзе. По правилам, колонны должны были ходить в сопровождении  БТР-ов или даже танков. Однако почти два года рискованных рейсов наших ребят охраняли только две ЗУ-шки (зенитные установки, стоявшие на кузовах КамАЗов – А.П.). Водителям постоянно приходилось быть настороже, хватаясь, время от времени, за лежавшие рядом АКМ. Стрелять им тоже доводилось не раз. Бывали потери транспорта, получали ранения и гибли товарищи.

Саланг

Наиболее опасным участком пути от Хайратона до Кабула  был  самый высокогорный перевал Азии – Саланг (3363 метра над уровнем моря –А.П.).

  В самом труднопроходимом  для машин и людей месте Гиндукушских гор, в высшей его точке,  в 1964 году советские инженеры прорубили в скальном массиве тоннель длиной 2676  метров, благодаря которому северная и центральная части Афганистана оказались связаны между собой наиболее  коротким и удобным путём. Общая длина подъёма на Саланг и спуска с него превышает 200 километров, и чем ближе к вершине пути, к вечному льду и снегу, тем медленнее движутся машины,  чтобы не сорваться в пропасть на скользкой трассе.

В годы нахождения в Афганистане советских войск   душманы много раз пытались вывести тоннель из строя, обстреливая его или пытаясь взорвать. Но все эти попытки оказались безуспешными.

 «Саланг», построенный советскими специалистами с системами освещения и вентиляции, за почти два десятка лет непрерывной эксплуатации, претерпел большие изменения, особенно когда по нему  почти беспрерывно пошли тяжёлые армейские грузовики. Система вентиляции  практически перестала работать, и в центре тоннеля всегда была сильнейшая концентрация выхлопных газов. Остановка  проходящей по тоннелю колонны, при наличии категорического приказа водителям не глушить двигатели, всегда грозила в таких условиях большими неприятностями.

За неделю до смерти Брежнева

Утром 3 ноября  1982 года колонна из 60 КамАЗов  1-ой роты 221 отдельного батальона материального обеспечения подошла к тоннелю Саланг со стороны порта Хайратон («из Союза», как говорили ребята – А.П.). Для рядового Виктора Кузнецова это был десятый рейд в Союз и обратно,   а рядовые Геннадий Голованов, Сергей Хорев и младший сержант Николай Дрогайцев за год войны в Афганистане прошли опасным маршрутом уже  около 40 раз.

Порядок движения по тоннелю был строго определён. Колонны, по расчёту времени, запускались внутрь горы только по очереди. Надо было дождаться выхода шедшей по тоннелю группы машин, и только потом давалась команда следующей колонне начинать движение с противоположной стороны.

Где-то в 11 – 12 часов дня (по Кабульскому времени) 1-ая рота 221 ОБМО втянулась в тоннель.  Однако, как выяснилось позже, в центре его в это время из-за поломки одного автомобиля застряла   рота «наливников» на КамАЗах (около 50 машин), следовавшая из Кабула в Поли-Хумри, на заправку. «Наливники» пытались совершить обгон своего же замершего автомобиля. А регулировщики движения по тоннелю, не дождавшись их выхода, запустили туда КамАЗы-бомбовозы. В результате в Саланге образовалась огромная пробка, в которой, кроме перечисленных машин,  оказалось еще порядка 100  «барбухаек» (так называли примитивные  афганские грузовики - А.П) и несколько автобусов с мирными афганцами.

 В машинах, вставших в тоннеле, водители «барбухаек», да и наши тоже, не глушили двигатели, так как многие потом просто не завелись бы. Система вентиляции туннеля не справилась с удалением выхлопных газов, и все, кто находился в центре туннеля, стали задыхаться от удушья.

Дрогайцев, Голованов, Кузнецов, выбравшись из кабин,  стали помогать тем, кто в полубессознательном состоянии брёл по тоннелю, буквально под руки сопровождали их к выходам, на свежий воздух. Сергей Хорев, чей КамАЗ шёл последним в колонне «бомбовозов», сумел задним ходом добраться почти до входа в тоннель, а потом бросился на помощь очумевавшим от угарного газа товарищам, вывел к свежему воздуху несколько человек. Паники не было. Тем, кто находился в центре «пробки», чтобы добраться до выхода из тоннеля, пришлось пешком, с затуманенной головой, двигаться более километра. Выбраться из туннеля живыми смогли только те, кто находился на расстоянии менее 500 – 600 метров от выходов.

Для девяти ребят из 1-ой роты 221 ОБМО  путь внутри тоннеля «Саланг» стал последним в жизни. В этом скорбном списке оказались  двое орловчан – Виктор Кузнецов и Геннадий Голованов. Всего же в тот трагический день, ровно за неделю до смерти Брежнева, погибло от удушья  в Саланге 64 советских воина и более 150 афганцев.

Тоннель авральными мерами освободили от «пробки» к утру следующего дня, но колонна «бомбовозов», потерявшая сразу столько водителей, добиралась потом до Кабула трое суток: пришлось  ждать  приезда товарищей из второй роты своего батальона.

После этой трагедии командование 40 армии приняло чрезвычайные меры относительно движения внутри тоннеля. Была налажена связь на всём 2700-метровом участке. Каждому водителю выдали спецпатрон, который в экстренных случаях в течение часа мог вырабатывать кислород. В общем, «петух клюнул»,  и «задние» выводы начальство сделало.

«Афганцы» на родине

Тела погибших рядовых Геннадия Голованова и Виктора Кузнецова привезли в Покровский район и похоронили на кладбищах в селе Критово и посёлке Покровское. Родителям ребят чуть позже вручили ордена Красной Звезды, которыми они были награждены посмертно.

Все выжившие в той трагедии и проявившие мужество при спасении товарищей военные водители 1-ой роты 221 ОБМО, в том числе и Сергей Хорев,  удостоились медали «За отвагу».

Николай Дрогайцев и Сергей Хорев, демобилизовавшись,  возвратились в родной Покровский район, первый – в село Верхососенье, второй – в посёлок Моховое, женились, родили детей и (уже) внуков. Каждый год, 15 февраля, стараются они побывать они в райцентре Покровское, куда сходятся и съезжаются в этот день все покровские «афганцы». Сначала  постоят они вместе на общем митинге в честь освобождения района (так уж совпало, что село Покровское и большую часть Покровского района освободили советские войска именно 15 февраля 1943 года – А.П.). А потом поедут воины-«афганцы»  на кладбища, к своим фронтовым товарищам. И если к Виктору Кузнецову попадут без особых проблем, то на могилу к Геннадию Голованову на критовском кладбище добираться придётся почти как на перевал Саланг.

Потом в райцентровском ресторане помянут друзей по-русски, посидят, вспоминая жаркие дни и ночи «Афгана» - и снова разъедутся, до следующей тёплой встречи.

Николай Дрогайцев отправится к себе Верхососенье, а оттуда, сразу же – в Москву, поскольку в родном селе для него нет работы, а семье кушать надо.

А Сергей Хорев поедет в Моховое, в котором с работой такие же проблемы.  Правда, в Москве он не работает, сына туда на заработки отправил, а сам стоит на учёте в районной службе занятости. Впрочем,  так  живут в сельской глубинке Орловщины  не только они, но и многие другие герои афганских трасс.

PS. Тоннель Саланг, кстати, после пятилетнего периода бездействия (он был взорван во времена войны Северного альянса с «Талибаном»), благодаря помощи российских специалистов с января 2002 года снова открыт для перевозки грузов и пассажиров.

Александр Полынкин

Главная →Творчество мастеров→Творческая страница Полынкина А.М. →☺