При чтении в Государственном архиве Орловской области подшивок губернской газеты «Орловский вестник» натолкнулся я на большой материал под названием «Благотворители». Публиковался он несколько номеров подряд, с 27 января по 17 февраля 1882 года, и подписан был псевдонимом «Старожил». Кто скрывался под этой маской – выяснить мне пока не удалось. Но писавший был явно неравнодушен к истории Орла и его замечательным людям. Несколько страниц своего живописного повествования он посвятил орловским масонам. Вольные каменщики Орла и их тайные собрания Прежде чем говорить о них, приведу короткие справочные данные: «Масо́нство — движение, возникшее в XVIII веке в виде закрытой организации, берущей своё начало из малоизвестных истоков в конце XVI — начале XVII века, предположительно — корпоративных цехов каменщиков. Название «масон» или «франкмасон» происходит от фр. franc-maçon (в старофранцузском masson, англ. freemason), употребляется также буквальный перевод этого названия — вольный каменщик. Масонство административно организовано в независимые великие ложи. Основной версией происхождения масонства считается версия о происхождении от средневековых корпораций строителей-каменщиков, однако существуют теории о более древнем происхождении масонства, начало которого выводится от орденов тамплиеров, или — в других версиях — от Ордена Розенкрейцеров...». Начало активного распространения масонства в России относится к 80-ым годам XVIII века. И вот что писал об этом в «Орловском вестнике» Старожил: «В то время в Орле уже существовала масонская ложа в духе московских мартинистов, под председательством вице-губернатора Захара Яковлевича Карнеева (он занимал эту должность с 1785 по 1796 год – А.П.). В ней были членами: губернатор Неплюев, статский советник Свербеев, члены губернских палат Нелединский и Ржевский, асессоры – Милонов и Карнееев-младший. Кроме того, много других знатных лиц. Где собиралась ложа, - достоверных сведений не сохранилось; однако, есть предание, что собрания происходили близ Никитской церкви, в так называемой мацневской усадьбе, где теперь духовное училище. Там, будто бы, при перестройке дома для учебного заведения, находили подземные павильоны и ходы в другой дом, бывший на два квартала левее, тоже с громадным садом. Едва ли есть основание допустить там собрание ложи. Во-первых, подземные ходы и павильоны не есть необходимая принадлежность масонских лож: это, скорее, напоминает хлыстовщину. ...Масоны не имели необходимости прятаться. Не больше заслуживает доверия и другое предание – о собрании лож близ теперешней военной гимназии, где будто бы был дом члена ложи Свербеева. Правда, улица, ведущая от театра к Троицкому кладбищу, называется Свербеевским переулком (неизвестно, по отношению к какой улице этот переулок!), но, по всей вероятности, это название усвоено гораздо позже, когда в Орле уже не существовали ложи, а, может, была усадьба Свербеева, более видная и известная, нежели другие...» «Делать удовольствие людям...» Старожил, перечисляя фамилии орловских масонов, не назвал ещё одно имя, гораздо более известное в общероссийском масштабе, - Ивана Владимировича Лопухина, философа, публициста, мемуариста, издателя, действительного тайного советника и сенатора. В "Записках из некоторых обстоятельств жизни и службы..." Ивана Лопухина, опубликованных в 1860 году в Лондоне, он писал, что родился 24 февраля 1756 года. Случилось это знаменательное событие в селе Ретяжи (Воскресенское) Кромского уезда, в имении его отца, генерал-поручика, Владимира Ивановича Лопухина. Владимир Иванович, проживший долгую жизнь (94 года), приобрёл село Ретяжи в царствование императрицы Анны Иоанновны на деньги, вырученные от продажи изумрудов, доставшихся в приданое его жене, Евдокии Ильиничне Исаевой. Детство свое Иван Лопухин провел частью в Ретяжах, частью в Киеве, где Владимир Иванович был губернатором. И хоть учили генеральского сына не самые лучшие учителя, да и здоровьем он всю жизнь был некрепок, но благодаря самообразованию и нравственным наставлениям родителей, получился из Ивана Лопухина человек, редкий в дворянской среде. "Делать удовольствие людям всегда было его страстью"; "будучи еще ребенком, — писал он в мемуарах, — я нарочно проигрывал мальчику, служившему при мне, деньги, какие у меня случались, и любовался его о том радостью". "Расположение к милостыне" он считал не добродетелью своей, а "природной склонностью, как в иных бывает к разным охотам". "Природной склонностью" была в нем и любовь к справедливости. Начав свою карьеру с военной службы, он ушёл в отставку в 1782 году в полковничьем чине. Переход к гражданской службе был связан, в значительной степени, с начавшимся его отходом от «вольтерьянства» и увлечением масонскими идеями. Иван Владимирович Лопухин
«Блистающая звезда» Ивана Лопухина С конца 1782 года Лопухин стал старшим советником, а затем председателем Московской уголовной, палаты, где всячески стремился облегчить участь обвиняемых. Вступив в связи с этим в конфликт с московским главнокомандующим Я. А. Брюсом, в мае 1785 вышел в отставку с чином статского советника. С начала 1780-х гг. Лопухин сблизился с Н. И. Новиковым, а в 1782 году вступил в масонский орден розенкрейцеров. Стал «мастером стула» ложи «Латона», получил масонское имя Филус. В 1783 году Иван Владимирович основал свою типографию, в которой печатался масонский журнал «Магазин свободнокаменщический». 31 мая 1784 года под управлением Лопухина открылась масонская ложа «Блистающей звезды». Иван Владимирович часто выступал с речами в масонских собраниях, ведал несколькими ложами в Петербурге, Орле, Вологде, Кременчуге. Способствовал распространению книг в Курске, Орле. Вместе с масонами Н.И. Новиковым, И. П. Тургеневым и другими много занимался филантропической деятельностью. Активная деятельность масонов вызвала неудовольствие императрицы Екатерины II. Последовали ограничения в выпуске масонской литературы, потом дело дошло до разгрома их типографий и, наконец, завершилось арестом Н.И.Новикова и заключением его в крепость. Другие масоны, в том числе и Иван Лопухин, почти не пострадали, но были вынуждены объясняться и просить прощения у императрицы. При Павле I Лопухин становится тайным советником и сенатором Московского департамента, решительно выступая против чрезмерно суровых приговоров по уголовным делам, например, в отношении раскольников и духоборов. Последние годы своей жизни, с декабря 1812 по лето 1816 года Иван Владимирович провёл в родовом имении Ретяжи Кромского уезда, в котором имелся двухэтажный деревянный помещичий дом с усадьбой вокруг него. Почти сотня дворовых людей и около 900 крепостных крестьян принадлежали здесь Лопухину. «Тайный советник и многих орденов кавалер», проведя в Ретяжах три с половиной года, постоянно болел, активно лечился (в том числе исконно русским средством – жаркой баней с нырянием в снег), заботился о племяннике, писал письма, принимал гостей, часто посещал Воскресенский храм и внимательно следил за тем, как русская армия в Европе добивала Наполеона, отзываясь на эти события очень экзотически. Вот что Лопухин писал в одном из писем: «Здесь у нас на берегу пруда по сторонам дерева кладутся два больших камня диких. Один на месте отдыха, в виде кресел, с надписью: "19 марта 1814 года взят Париж”; а другой совсем необделанный и как бы на могиле положен, с надписью: "и память вражия погибе с шумом”. Дорожка от них ведет к довольно огромному для деревни, из нескольких больших гранитных же камней, стоящему монументу с надписью: "”Благочестию Александра І и Славе доблестей Русских в 1812 году”". Это был фактически первый памятник победы России над Наполеоном. Умер Иван Владимирович Лопухин 22 июня 1816 года, едва перейдя 60-летний рубеж. Похоронили сенатора рядом с Воскресенской церковью села Ретяжи, построенной его отцом-генералом. Такой была Воскресенская церковь до ремонта (рисунок В.Ромашова)
Ретяжская церковь после ремонта Александр Полынкин
Нашли ошибку? Есть что добавить? Напишите нам: klub.mastera@yandex.ru
|