На сайте «Мастера» к настоящему времени было опубликовано уже три материала, посвящённых нашему земляку-орловчанину, юристу, писателю, краеведу Владимиру Птицыну. Последний по времени появления - от 24 декабря 2023 года. Я написал его благодаря документам (копиям), присланным мне Еленой Александрович, о которой я уже упоминал. И вот на днях жительница Подмосковья прислала ещё несколько очень интересных документов, имеющих непосредственное отношение к жизни и творчеству её предка. Она даже набрала тексты этих документов, за что ей отдельное большое спасибо. Я начну с истории, посвящённой написанному, но неопубликованному Владимиром Птицыным очерку под названием «Современная деревня». Думаю, внимательный читатель получит при его чтении удовольствие. Итак, цитирую документы (Александр Полынкин).

«Присяжный Поверенный г. Санкт-Петербурга Птицын Владимир Васильевич написал очерк «Современная деревня» в декабре 1901 года, который был прочитан в виде доклада в Русском Собрании, членом которого состоял Владимир Васильевич. Он хотел напечатать эту рукопись для широкого круга читателей и обратился в СПб Цензурный Комитет. Комитет не дозволил к напечатанию брошюры, что вызвало ответные жалобы Птицына. Цензор Елагин, поясняет, почему рукопись удержали при Цензурном Комитете и запретили к печати: из-за слишком тенденциозного освещения автором русской действительности, а также осуждения действий администрации и финансового ведомства.

Брошюра, состоящая из 8 глав на 28 страницах, напечатанных на Ремингтоне (печатная машинка), заключает в себе личные наблюдения автора в Воронежской, Витебской и Псковской губерниях. Самыми мрачными красками он рисует положение современной русской деревни.

 «С 1861 года начинается экономический упадок Воронежской губернии, - говорит Птицын. - Три главных несчастия довели этот край до такого разорения и обнищания: сведение помещиками своих лесов, запашка крестьянами своих лугов и сокращение крестьянского земельного надела. Уничтожение лесов - есть сполна грех крупных помещиков, тем более что вырученные за леса миллионы, были проедены и в лучшем и редком случае издержаны на воспитание детей в привилегированных заведениях. Запашки крестьянами своих лугов - явление неизбежное при сокращении наделов до десятины и менее на душу и при чересполосности (расположение земельных участков с одного хозяйства полосами вперемежку с чужими участками). Между тем, в травосеянии всё спасение, вся судьба русского крестьянства. Когда придёт некогда день, в который факт общего падения народного хозяйства и обнищания народа, как плательщика податей, убедят, наконец, и правительство,  и земства принять экстренные и всеобщие меры к развитию крестьянского травосеяния, то будет уже поздно: земледельческая Россия, наша «великая Троя» погибнет и настанет время возможности осуществления самых далёких идеалов марксистов, а государство и земство могут отойти на второй план».

Обращаясь к современной общине, г. Птицын полагает, что самобытная русская община в настоящее время существует лишь нелегально у сектантов да в далёких глухих сибирских деревнях, куда никакое начальство по целым годам не заезжает. Крестьянское самоуправление в лице волостного правления и сельского и волостного сходов со старшиной и старостами, по существу, просто полицейское и податное управление. Волостные правления всего меньше работают на крестьян, которые их содержат исключительно на свои средства. Это такая наша государственная несправедливость по отношению к крестьянам, перед которою бледнеют все другие, а их у нас так много. Волостные и сельские сходы занимаются по преимуществу распределением налогов, назначением розог и кутузки недоимщикам. Наконец, крестьянские представители, выборы которых происходят под давлением или прямо по указанию земского начальника или исправника, занимаются главным образом сниманием и подаванием калош и шубы начальству. Частная крестьянская жизнь характеризуется по словам автора тремя признаками: безысходной прогрессирующей нищетой, глубочайшим невежеством и непосильным, задавившим крестьян бременем податей, налогов и всяких сборов.

«Весною, - говорит г. Птицын, - стыдно и тяжело войти в деревню: крыши разобраны на корм скоту «тасканской» породы от слова «таскать» ибо вследствие отощания приходится тащить скот за хвосты, оборванный, озлобленный, нищенский вид взрослых, ужасающая неопрятность в избах, спаньё вповалку, сифилис, трахома и чесотка у детей, соска из нажёванного чёрного хлеба, вместо молока – родные картины».

Глава четвертая посвящена народному образованию. «По степени народного невежества и безграмотности, - замечает г. Птицын, - нашей милой родине принадлежит, как известно, не только никем у неё не оспариваемое самое первое место среди образованных народов, но и одно из первых мест среди полуобразованных народов Востока. Во главе народного просвещения, как у буддистов, так и магометан, стоит духовенство и стоит оно на этом посту не принудительно, не по указке, и из-под палки обер-прокурора, как в иных вероисповеданиях, а свободно, единственно по сознанию своего учительского долга пред народом и не уступает никому своих учительских обязанностей, в то время как наше русское православное духовенство по своему умственному и нравственному убожеству, своекорыстию и веками воспитанной лени, героически борется, всячески отказываясь и отбиваясь от учительских своих обязанностей по отношению к народу за недосугом по случаю совершения приходских «треб». Наше крестьянство отличается крайним невежеством во всех отношениях. Обработка земли и скотоводство поставлено неизмеримо хуже, чем у помещиков, ибо крестьянские дети не получают в школе никаких сведений по сельскому хозяйству, а по 3-4 году зубрят псалмы».

В 5 главе г. Птицын говорит о податях и недоимках. «Представляется непонятным на первый взгляд, как, какими волшебными средствами с того царства нищих, какое представляет собой в настоящее время русское крестьянство, наше финансовое ведомство ухитряется собирать в год целые сотни миллионов податей и разного рода сборов? Ответ на этот вопрос может дать лишь наша превосходная, единственная и неподражаемая система взимания податей и налогов, год от году улучшаемая, справедливая гордость нашего финансового ведомства, несмотря на все пристрастные нападки на неё, и на финансовое ведомство некоторых публицистов, как Сергея Фёдоровича Шарапова, члена Русского Собрания и многих других, не могущими примириться с широкими государственными задачами нашего финансового ведомства. Сколько же платит крестьянин всяких сборов? От восьмой до шестой части всех доходов. Цифра сама по себе огромная, особенно если иметь ввиду, что даже в Турции славянская райя (податное население в Османских странах) обязана платить падишаху всего десятину, десятую часть своих доходов. Крестьянские подати, кроме того, вдесятеро тяжелее городских. Что касается взимания государственных и земских налогов, то существует две системы: одна для взыскания с дворян – помещиков, другая для выколачивания податей и недоимок с крестьян. В первом случае казна бессильна, во втором сильнее Самсона (ветхозаветный судья-герой). Распродаётся всё имущество недоимщиков, сами недоимщики выдерживаются в волостных кутузках. Губернаторы и исправники получают обязательные награды за успешное взыскание недоимок. За неуплату податей в срок полагается, как известно, пеня, которая определяется в 12% годовых, т.е. на самой границе ростовщических процентов. Самые тяжкие и самые несправедливые для крестьян – это выкупные подати, благодаря которым очень большому при этом взимаемому проценту за выкупную ссуду по 6 % в год и почти ростовщической пени в 12 % никогда, конечно, крестьянин не расплатится. Но для казны это самая милая и выгодная банкирская операция, потому что с 1861 года крестьяне одними только процентами выплатили казне сумму втрое большую, чем весь их выкупной долг и остались,  тем не менее, столько же должны казне, без всякой надежды когда-нибудь расквитаться с ней. Теперь, надеюсь, понятно, - говорит автор, - что с такими чудными классическими банкирскими операциями, как выкупная и с вышеописанными способами взыскания податей и недоимок совсем не так уже трудно собрать сотни миллионов рублей ежегодно, даже с нищего народа и в конец разорённой страны.

Если бы знаменитые финансисты 17-го века (Мазарини, Фуке, Кольбер), и 18-го века (Тюрго, Неккер), и даже сам великий министр финансов, и член французской академии Джон Ло могли теперь встать из гробов своих и посмотреть на наши системы собирания и увеличения доходов государства, они бы шапки сняли перед нашим финансовым ведомством и должны были признаться, что в этом деле они, бессмертные в памяти и гневе народов за свои финансовые подвиги, просто мальчишки и щенки, сравнительно с нашими финансистами».

Коснувшись затем отношения земств и помещиков к деревне г. Птицын задаётся вопросом: «В чём спасение деревни? Следует уничтожить современную, никуда негодную, сословную полицейскую полурабскую волость, и организовать всесословную в качестве мелкой земской единицы».

Крайне тенденциозное освещение русской действительности и резкое осуждение действий администрации и финансового ведомства являются совершенно неудобными в небольшой брошюре, написанной при том очень популярно. Согласно ст.97 Устава о цензуре и печати цензор полагает рукопись г. Птицына к печати не дозволять.

Определено: вышеназванную рукопись, на основании указанной Цензором статьи закона, к печати не разрешать».

Прошение Владимира Птицына - очередная попытка добиться печатания рукописи

Послесловие. Да, рукопись Владимира Птицына так и не была напечатана, как ни пытался он это сделать.

Александр Полынкин

• Счастье Птицына – продолжение истории
• Владимир Птицын и газета «Русский народ»