9 февраля 2023 года исполнилось 240 лет со дня рождения великого русского поэта Василия Андреевича Жуковского. Не самый круглый юбилей, отмечали его с праздничными мероприятиями, в основном, земляки поэта в Белёве и Туле (в Урицком районе Орловщины тоже – А.П.).

В остальной России прошла череда публикаций в печатных СМИ и, конечно же, в интернетовской «паутине». В большинстве своём авторы быстренько переписали биографические данные из прошлых статей о жизни и творчестве поэта. Повторили неточности в биографии и успокоились. Жаль, в биографии Жуковского хватает «белых пятен». И очень вероятно, что они оказали определённое влияние на всю жизнь поэта. На его службу, отношения с окружающими и многогранную литературную деятельность. Наследие реформатора русской поэзии включает в себя стихи и сказки, поэмы и баллады, песни и романсы. Отдельно нужно упомянуть переводы поэтом зарубежных классиков, включая гомеровскую «Илиаду». И Государственный гимн Российской империи «Боже, Царя храни!» создан Алексеем Фёдоровичем Львовым на слова Василия Андреевича Жуковского. В последние годы найден ряд интересных документов, но они известны лишь специалистам, а до широкого читателя пока не дошли. Пора восполнить этот пробел...

В официальных биографиях Василия Андреевича Жуковского сказано, что родился он 29 января (по старому стилю) 1783 года. Отец - тульский помещик Афанасий Иванович Бунин, а мать - пленная турчанка Сальха. Место рождения - село Мишенское Белёвского уезда Тульского наместничества. После обряда крещения мальчику дали фамилию крёстного, обедневшего киевского дворянина Андрея Григорьевича Жуковского, который усыновил незаконнорожденного ребёнка. Эти сведения долгие годы кочуют по школьным учебникам и поэтическим сборникам. Но… разбираемся, прилагая немногочисленные документы. Будут стихи и мои соображения-версии, отнюдь не бесспорные. Заранее благодарен читателям за возможные уточнения.

Начинаем с отца, Афанасия Ивановича Бунина. В 4-х-частной «Российской родословной книге» князя Петра Долгорукова, изданной в Санкт-Петербурге в 1854-1857 годах написано, что «...знаменитый Василий Андреевич Жуковский был его воспитанником». А некоторые современные авторы называют Афанасия Ивановича «биологическим отцом». Вот бы он этому термину удивился! Ребёнок родился в его доме и проживал в семье до кончины родителя. Написали бы ещё что-нибудь про «гражданский брак» помещика с турчанкой в 18-м веке! Бунины - старинный дворянский род, насчитывающий несколько ветвей. Разобраться в этих хитросплетениях дело сложное, которое должно опираться на длительную работу в архивах. Вполне понятно, что такой возможности у меня нет. Поэтому начнём с представителя тульско-белёвской ветви дворян Буниных, Афанасия Ивановича.

В 1737 году капитан драгунского Олонецкого полка Иван Андреевич Бунин, по воспоминаниям потомков отличавшийся суровым нравом, представил десятилетнего сына Афанасия на смотр в Герольдмейстерскую контору. Вообще представлять молодых дворян требовалось в восьмилетнем возрасте, но удалось объяснить опоздание уважительной причиной, болезнью. Матерью Афанасия Ивановича была Феодора Богдановна Римская-Корсакова, дочь генерала Петровской эпохи. В формулярном списке Афанасия Ивановича указано, что «...в службу вступил из дворян 1742 генваря 9 солдатом». А пять лет, с 1737 по 1742 год, по некоторым сведениям, обучался в Московской славяно-греко-латинской академии, что впоследствии сыграло большую роль в его дальнейшей жизни.

Далее в формуляре указаны звания Афанасия Ивановича: 1747 год - прапорщик, 1748 год - подпоручик, 1750 год - поручик, 1755 год - капитан, в 1759 году отставлен от службы секунд-майором. Его последнее место службы - Смоленский пехотный полк, принимавший участие в Семилетней войне. 14 августа 1758 года состоялось кровопролитное сражение при Цорндорфе, полк потерял более половины личного состава.

 Вероятно, что тогда Афанасий Иванович получил серьёзное ранение, чем и объясняется последовавшая год спустя отставка с присвоением очередного чина. Во время военной службы он подружился с Григорием Орловым, будущим фаворитом императрицы Екатерины Второй. В уже упомянутом сражении при Цорндорфе Орлов получил три ранения и не покинул поле боя, снискав всеобщее уважение. Позднее Афанасий Иванович познакомился с братом жены Григория Орлова, Александром Николаевичем Зиновьевым, сыном коменданта Петропавловской крепости генерала Николая Ивановича Зиновьева (о нём я написал очерк «Комендант»). Остаётся добавить, что отец и сын Зиновьевы имели землевладения в Болховском уезде, а младшие братья Григория Орлова, Фёдор и Алексей (Чесменский), были их соседями.

Афанасий Иванович Бунин

В мае 1763 года Афанасий Иванович получил назначение на должность асессора во вновь утверждённую Коллегию экономии, созданную для управления доходами с церковных имений, в первую очередь для сбора налогов. Всё это привело к указу императрицы о секуляризации монастырских земель и упразднению значительного количества монастырей в 1764 году. Отставной секунд-майор, человек знающий и образованный, выгодно проявил себя на новом поприще. 6 июля 1764 года по указу Сената Афанасий Иванович назначен воеводским товарищем (заместителем) Калужской провинции.

С этой должности 17 февраля 1766 года он ушёл в отставку в чине коллежского советника и поселился в родовом имении, селе Мишенском Белёвского уезда, занявшись хозяйством. Во всех справочниках он называется белёвским помещиком, но владения рачительного хозяина находились также в Калужской и Орловской землях. Более того, наиболее обширными и богатыми были не белёвские, а болховские имения Афанасия Ивановича на Орловщине.

 В селе Покровском, Бунино тож, Болховского уезда в 1763 году насчитывалось 154 души мужского пола и 173 женского, в 1782 году там было уже 207 душ мужского пола и 169 женского. В деревне Новые Прилепы в 1763 году 104 души мужского пола и 103 женского, там же в 1782 году 152 души мужского пола и 102 женского. А в деревне Красная слободка, Муратово тож, в 1763 году - 112 душ мужского пола и 103 женского, в 1782 году 119 душ мужского пола и 103 женского. Владел Афанасий Иванович и небольшой болховской деревней Кишкина, Перцова тож. Из нехитрых подсчётов следует, что суммарно это свыше тысячи крепостных и около 1000 гектаров (в современном привычном понимании) земельных угодий.

В 1777 году в рамках административной реформы образовывается Тульское наместничество. Год спустя, после двенадцати лет хозяйствования, Афанасий Иванович Бунин получил должность белёвского городничего. Позже следует назначение на должность председателя Калужского губернского магистрата в чине надворного советника, далее Афанасий Иванович в 1779 году переходит советником в палату уголовного суда Калужского наместничества.

В 1782 году подаёт прошение об отставке «...по слабости моего здоровья и по старости лет». Отставка принимается, но без дела Бунин не остаётся, ещё в 1780 году дворяне белёвского уезда на три года избрали его своим предводителем. В 1786 году выбрали повторно, а в ноябре 1790 года последовало назначение на должность советника палаты гражданского суда Тульского наместничества. Здесь он и скончался в июне 1791 года. Точное число неизвестно, но не ранее третьего, так как в этот день Афанасий Иванович подписал завещание. Похоронили главу семейства в селе Мишенском Белёвского уезда.

Век спустя, в 1897 году, священник Пётр Сытин сообщил об обследовании надгробного камня на могиле: «...с южной стороны - надворный советник Афанасий Иванович Бунин,  а с северной - родился 1727 года января 18». Далее буквы стёрлись, но кажется, можно предположить: «..а скончался….года июня...» (ГАОО Ф19 Оп.1 Д.829 Л.1).

Женой Афанасия Ивановича была Мария Григорьевна из рода дворян Безобразовых, владевшая деревней Старая Кащеева, Лесовая тож, в Болховском уезде (РГАДА, Ф.1355, Оп.1, Д.949, Л.70). Она родила мужу 11 детей, шестеро из которых умерли в младенческом возрасте. Не дожив до двадцати лет, умер и сын, Иван Афанасьевич, остались четыре дочери: Авдотья, 1754 года рождения (замужем за директором Кяхтинской таможни, на границе с Китаем,  коллежским советником Дмитрием Ивановичем Алымовым), Наталья, 1756 года рождения (замужем за вице-губернатором Тульской губернии Николаем Ивановичем Вельяминовым), Варвара, 1768 года рождения (замужем за советником Тульской казённой палаты Петром Николаевичем Юшковым) и Екатерина, 1771 года рождения (замужем за предводителем дворянства Тульской губернии Андреем Ивановичем Протасовым). Зятья, Дмитрий Иванович Алымов и Николай Иванович Вельяминов,  имели землевладения в Болховском уезде: Алымов - деревню Коробова, Семёновка тож (ГАОО, ф.558, оп.1, Д.1137, Л.1об.), Вельяминов - сельцо Ильинское и деревню Басова (РГАДА, Ф.1355, Оп.1, Д.949, Л.66об. и Л77). Как будет потом видно, должности мужей сестёр Жуковского указаны не случайно.

Говорить о сёстрах Буниных и их потомках можно очень долго, в рамки очерка и не поместить. Наш путь - к тайнам рождения великого русского поэта.

Сведения о рождении Василия Андреевича Жуковского, в основном, построены на воспоминаниях его племянницы, Анны Петровны Зонтаг (Юшковой), дочери сестры поэта Варвары Афанасьевны. Официально - племянница сводного брата матери, а по жизни - просто сверстница, всего на два года младше Василия Андреевича, да и воспитывались они вместе.

В 1817 году Анна Петровна стала женой морского офицера Егора Васильевича Зонтага, американца с немецкими корнями (Джордж Сайкс Зонтаг), служившего в русской армии. Чета Зонтаг проживала в Николаеве и Одессе по месту службы Егора Васильевича до его смерти в 1841 году, после чего Анна Петровна вернулась в родное Мишенское.

Анна Петровна известна своей литературной деятельностью. Она сочиняла произведения для детей и занималась переводами с иностранных языков. Её большой труд, «Священная история для детей, выбранная из Ветхого и Нового завета» многократно переиздавался. В биографиях Анны Петровны говорится, что Петербургская Академия наук в 1839 году присвоила Зонтаг Демидовскую премию. Но ... среди награждённых её фамилии не нашлось. Как же так? Оказывается, что наряду с денежным вознаграждением существовал и почётный отзыв. Вот именно его и была удостоена Анна Петровна.

В общем, свидетель и очевидец ранних лет Жуковского авторитетна, если бы не одно «но». Не могла она присутствовать на обряде крещения поэта, потому что родилась два года спустя. А сведения от родных? Мне кажется, что они были обрывочны, вряд ли взрослые стали обсуждать с ребёнком столь щепетильные вопросы. Да и писались воспоминания в виде писем князю П.А.Вяземскому в 1854 году. Опубликованы в «Русской мысли» №2 за 1883 год. К столетию со дня рождения поэта. Много же воды утекло! По сообщениям автора первой биографии Жуковского, Карла Зейдлица, письма эти никогда не доходили до князя Вяземского. Князь сам рассказал об этом Зейдлицу. И получилось так, что для биографии поэта письма списаны Карлом Зейдлицем с черновых набросков Анны Петровны Зонтаг.

По воспоминаниям Анны Петровны Зонтаг, пленную турчанку привёз барину Бунину его крепостной, без указанного имени и отчества, крестьянин. Дело в том, что во время войны 1770 года за армией ехали-поспешали торговцы-маркитанты для ведения мелкой розничной торговли. Перед отправлением крестьянин спросил у Афанасия Ивановича пожелания. Тот, якобы в шутку, пожелал «хорошенькую турчаночку», потому что жена «совсем состарилась» (хотя в этом же году Мария Григорьевна родила дочь Екатерину).

И со временем крестьянин и впрямь привёз двух турчанок, Сальху и Фатьму. Старшей было 16 лет, а младшей исполнилось лишь 11. Через год младшая из турчанок, Фатьма, умерла, а старшая, Сальха, осталась жить в Мишенском. А потом… Потом Сальха родила от Афанасия Ивановича Бунина трёх умерших в младенчестве дочерей и сына Василия. Впоследствии она крестилась, приняв имя Елизаветы Дементьевны Турчаниновой, и прожила свой век в усадьбе Мишенское, исполняя обязанности экономки. Такова общепринятая версия. А как на самом деле? Разбираемся...

Меня смущала сама возможность крепостного, пусть даже и оброчного, но по сути бесправного крестьянина, в условиях войны заполучить двух сестёр-турчанок и беспрепятственно довезти их из Туретчины в Россию. Времена стояли уж больно лихие. Поэтому стал искать другие источники. И нашёлся некий майор Муфель, подаривший Афанасию Ивановичу Бунину двух турчанок. Так, уже ближе, стал разбираться с майором Муфелем. Какое он имеет отношение к Афанасию Ивановичу Бунину? И вот что выяснилось.

Муфель Карл Иванович (Иоганн Карл Генрих) - российский генерал-майор немецкого происхождения, герой русско-турецкой войны 1768-1774 годов, в которой он принимал участие, находясь в чине капитана. За отличие получил 23 июля 1770 года чин премьер-майора, а 1 ноября этого же года награждён орденом Святого Георгия 4-й степени: «За отличное мужество при штурмовании Бендерской крепости и храбрость, с которую предводительствуя, отнимал у неприятеля бастионы, батареи и улицы». Вот и подумайте, у кого была реальная возможность отправить Афанасию Ивановичу Бунину пленных турчанок, у безымянного крепостного крестьянина или у геройского майора?

 Остаётся только прояснить вопрос о знакомстве белёвского помещика Бунина и майора Карла Ивановича Муфеля. И вновь обращаемся к биографии майора. Оказывается, что он отличился и в войне против Пугачёва. Александр Сергеевич Пушкин в «Истории Пугачёвского бунта» несколько раз отметил действия полковника Муфеля. Труд Пушкина написан в декабре 1834 года, дополнения 26 января 1835 года переданы А.Х. Бенкендорфу для сведения императора, как «Замечания, которые не могли войти в «Историю Пугачёвского бунта», но которые могут быть любопытны». И там написано: «Все немцы, находившиеся в средних чинах, сделали честно своё дело: N…N... Муфель….  Но все те, кто был в бригадирах и генералах, действовали слабо, робко, без усердия». (ПСС, том 8). Кстати, Емельян Иванович Пугачёв тоже участвовал в штурме Бендерской крепости. В нём принимали участие четыре казачьих полка, в одном из которых находился Пугачёв: «В который поход я в полку Кутейникова во второй сотне хорунжим был послан» (из протокола показаний Пугачёва на допросе в Яицкой секретной комиссии 16.9.1774 года. Журнал «Вопросы истории» 1966 год №3 №4).

Но вернёмся к Карлу Муфелю. Оказывается, что он одно время служил в Воронежском пехотном полку, который был расквартирован в … Белёве. Вот он, следочек! Ищем дальше, и вот попадается хранящееся в РГАДА (Российский государственный архив древних актов») «Дело об избиении белёвского воеводы Н.Ф. Кашталинского белёвскими дворянами» (1766 год, РГАДА, Ф. 264, Оп.1, Д.1982). Уникальное дело, дворяне группой избили своего начальника-воеводу! «Дело» в настоящее время оцифровано и доступно каждому. Оно объёмное, и приводить его полностью нет смысла. Поэтому очень кратко изложим суть.

Николай Фёдорович Кашталинский, полковник Смоленской шляхты, был назначен в Белёв воеводой. Именно так назывался глава города (с 1775 года - городничий). Человек со стороны, «чужак», ревностно взялся за исполнение своих обязанностей и за короткий срок перессорился с местными дворянами. Одним из недовольных воеводой помещиков был Афанасий Иванович Бунин, за несколько месяцев до этого вышедший в отставку.

И вот случилось. 22 сентября 1766 года, в день коронации императрицы Екатерины Второй, полковник Олсуфьев стоявшего в Белёве Воронежского пола устроил в своём доме торжественный приём. Было приглашено всё местное общество и воевода Кашталинский. Последний ехать не желал, но полковник смог уговорить, уверяя в безопасности. Завершился обед, воевода собрался уходить, но полковник Олсуфьев завёл его в отдельную комнату. Возле дверей дома встали солдаты-часовые с наказом никого не выпускать. В комнате воеводу поджидали белёвские дворяне Бунин, Рахманов и Киреевский. Ловушка! Полковник Олсуфьев вернулся в общий зал, а «...в комнату внезапно вошёл капитан Воронежского пока Карл Муфель, но, поняв напряжённую обстановку, также удалился».

А дворяне принялись избивать Кашталинского «...по лицу, по груди, по голове и по бокам немилостиво». Крики воеводы о помощи заглушала барабанная дробь в зале по приказу полковника. Прибывших с воеводой солдат в дом не впустили. После отъезда избитого Кашталинского все вернулись в зал и продолжали веселиться, браня воеводу и сожалея, что «более не били его». Кашталинский от этих побоев ещё долго находился «в великой болезни и слабости».

Дальше пошли челобитные, несколько рассмотрений в Сенате, создание комиссий и так далее. Итог таков, что о решении по «Делу» никаких сведений нет. Воеводу Кашталинского убрали с должности, а все остальные участники остались без последствий, продолжили служебную деятельность и выросли в чинах. Чудеса,  да и только! Вполне возможно, что сыграла свою роль дружба Бунина с Григорием Орловым. Но для нас это не главное. Важно, что вот он Бунин, а вот он и Муфель. Рядом. Хорошо знакомы между собой. Что и требовалось доказать...

Изучив документы, склоняюсь к выводу, что сёстры-турчанки были подарены Бунину майором Муфелем, а крестьянин-маркитант, возможно, выступил в роли перевозчика. Просто и логично… Написал стих на эту тему:

Как-то осенью дождливой,

Из турецкой стороны,

Ехал путник молчаливый,

Возвращавшийся с войны.

По хозяйскому желанью

Вёз турчанок в барский дом.

Говорит о том преданье,

Только верится с трудом.

Труден путь, длинна дорога

И опасностей не счесть.

Поминает кучер Бога.

А Аллах? Он тоже ж есть.

Приуныли полонянки,

Две тростинки на ветру.

Из южанок - в северянки,

К неизвестному двору.

Невдомёк, что через годы

Сын турчаночки Сальхи,

Гордость русского народа,

Будет ей читать стихи.

Штурм Бендер состоялся 16 сентября 1770 года. 16-е число - это по старому стилю. Речь о том, что неизвестно, когда турчанок привезли в Мишенское. Если передача и переезд полонянок совершились очень быстро, то в Мишенское они прибыли не ранее середины октября. А если подзадержались, то легко могли попасть и под снега. Вот ещё один стих:

Велика страна Россия,

Едешь-едешь, нет конца.

Душу радует на диво

Звонкий голос бубенца.

В непогоду -  незадача,

Путь-дорожка - тяжкий труд.

Вороные, словно клячи,

Через грязь едва ползут.

То не ягоды, цветочки -

Хлябь, жара или туман,

Жалок путник, коли ночью

Угодил зимой в буран.

Вязнут лошади по брюхо

На заснеженном пути.

Эх, дорога-бедовуха!

Не проехать, не пройти.

Где дорога? Нет дороги.

Черти водят хоровод.

Поневоле вспомнишь Бога

И судьбу, что вдаль ведёт.

Путь на ощупь до местечка,

Что Парижам не чета.

Самовар у русской печки -

Златобокая мечта.

А вот и документ из рукописного отдела Пушкинского дома в Санкт-Петербурге, окончательно расставляющий все точки. Указ №1744 Её Императорского Величества Московского губернского правления о свободном проживании в России Елизаветы Дементьевны Турчаниновой (т.е. Сальхи, - О.В) от 18 марта 1786 года с подписью секретаря П. Брауншвейга и печатью Московского губернского правления. Это разрешение Сальха получила по ходатайству Афанасия Ивановича Бунина. В документе говорится, что она была отдана Бунину на воспитание майором И.К.Г. Муфелем в 1770 году: «..при взятии города Бендер взята была с протчими таковыми в полон турчанка именем Салха».

Далее говорится, что она по изучении российского языка была приведена в веру греческого исповедания, получила имя Елизавета и отчество Дементьевна (её крёстной матерь стала Мария Григорьевна Бунина, а крёстным отцом Дементий Голембевский, управляющий в имении Мишенское, - О.В). Приведено и описание внешности Сальхи: «…Приметами она росту среднего, волосы на голове чёрные, лицом смугла, глаза карие, от роду ей 32 года».

Сальха-Елизавета Дементьевна.

(Рисунок по памяти В.А. Жуковского)

Обратим внимание на дату документа - 1786 год. А сын Василий родился за три года до этого. И как же Сальху тогда именовали в документах? 7 января 1883 года газета «Новое время» опубликовала заметку вице-президента императорской Санкт-Петербургской академии наук действительного тайного советника Якова Карловича Грота. Вот фрагмент из неё: «Сомнение насчёт времени рождения Жуковского окончательно устраняется. 21-го прошлого декабря (т.е 21 декабря 1882 года, - О.В) я обратился от имени второго отделения Академии Наук к архиепископу тульскому с просьбою приказать навести о том справку. Высокопреосвященный Никандр немедленно сделал соответственное распоряжение и в письме от 1-го сего января почтил отделение ответом с приложением выписки из метрической книги Белёвского уезда, села Мишенского и из исповедных росписей того же села, хранящихся в архиве Тульской духовной консистории. В этой выписке значится, что наш поэт родился 26-го января 1783 года, а крещён 30-го того же месяца священником Иваном Ивановым и причтом. Восприемники, бывшие при этом обряде, в записи не показаны. Относительно разногласия метрики в означении дня рождения Жуковского с тем, что он всю жизнь считал несомненным, можно кажется, по незначительности разницы, остаться при собственном его показании 29 числа, хотя и вероятнее, что обряд крещения совершён был спустя несколько дней после рождения мальчика, а не на следующие сутки».

В ответе владыки ничего не сказано о матери мальчика, но вот, спустя годы, перед нами фотокопия записи в метрической книге Покровской церкви села Мишенское Белёвского уезда. Часть первая «О рождающихся». 1783 год. Запись под №3. 26 января. Текст: «той вотчины у дворовой вдовы Елисаветы Дементьевой незаконнорожденной сын Василий». Крещён 30 января, восприемники не указаны  (ГАТО - Государственный архив Тульской области,  Ф.1770, Оп.1, Д.164, Л.173).

 Вот вроде и прояснилось. Прояснилось? А как же «дворовая вдова»? Возникают новые вопросы. К сожалению, ответы на них в ГАТО, если сохранились метрические книги за 1770-80-е годы. Если «Елисавета Дементьева» вдова, то кто бывший муж? И ещё несколько записей посмотреть: запись о венчании, запись о смерти, записи о рождении, крещении и смерти трёх умерших дочек Сальхи-Елизаветы. Пока ответа нет...

Добавлю, что церковь в селе Мишенское была деревянная, а каменный храм во имя Покрова Пресвятой Богородицы на средства Афанасия Ивановича Бунина построен год спустя после рождения сына Василия. До наших дней храм не сохранился, остались только предания. По одному из них, Василий Андреевич Жуковский написал образ Николая Чудотворца в главном иконостасе храма.

Не упоминалась фамилия Жуковский по отношению к Василию и в исповедальных росписях того же села за 1787-1789 и 1796 годы, а указывалось только «вдова Елисавета Дементьева и сын её Василий», к чему в 1796 году добавлено «Андреев 15 лет». В последней записи видна очевидная ошибка, Василию тогда было 13 лет...

Олег Волков

(окончание будет)

• Василий Жуковский - 240 лет (окончание)