12 декабря на сайте «Мастера» была опубликована первая часть очерка, посвящённого Сергею Соболевскому. А в январе Нового года, уважаемый читатель, предлагаю твоему вниманию вторую, завершающую часть повествования (Александр Полынкин)

«Добрый малый» или «сквернейший во всей Руси…»?

Имя Михаила Николаевича Лонгинова достаточно хорошо известно исследователям Орловского края. Ему посвящён отдельный очерк в книге «Орловские губернаторы», подготовленной к печати работниками Государственного архива Орловской области и вышедшей в издательстве «Вешние воды» в 1998 году.

В течение четырёх с половиной лет (апрель 1867-ноябрь 1871) Михаил Николаевич был орловским губернатором и в этой должности оставил о себе разные мнения современников. Пожалуй, самым запомнившимся из его деяний стало возрождение «из совершенного запустения» Орловского городского сада. На работы по его благоустройству по инициативе губернатора была увеличена сумма из городского бюджета – с 300 до 1000 рублей в год. К заботам о саде Лонгинов сумел привлечь многих городских чиновников и орловских помещиков.

Горожане были благодарны Михаилу Николаевичу за устройство водопроводов на Кромской и Воздвиженской площадях и улучшение пожарной части, за прощение долгов и уменьшение ссуд на постройку домов жителям, пострадавшим после знаменитого и страшного пожара 1848 года. По ходатайству орловчан губернатор Лонгинов в декабре 1870 года стал Почётным гражданином Орла (а за год до этого – ещё и Почётным гражданином Карачева – А.П.).

Иван Сергеевич Тургенев в начале своего знакомства считал Михаила Николаевича «хорошим приятелем» и «добрым малым», но спустя несколько лет называл его не иначе, как «сквернейшим во всей Руси губернатором». Так ли это было на самом деле – сказать сейчас затруднительно. Однако юрист по образованию, Лонгинов до назначения в Орёл успел побывать на нескольких чиновничьих должностях, где зарекомендовал себя как исполнительный и успешный подчинённый и удостоился нескольких российских орденов.

А после губернаторства в Орле Михаил Николаевич стал начальником Главного управления по делам печати, и в этой должности, в 51 год, он скончался, оставив о последнем периоде своей жизни и деятельности очень критические отзывы подавляющего большинства русских писателей и журналистов.

Однако у крупного российского чиновника, действительного статского советника Лонгинова первая половина его жизни, кроме службы, была наполнена одним искренним и серьёзным увлечением – литературой, писательством. Он переводил и переделывал для театра драмы и водевили, писал повести, но при жизни прославился не ими, а своими порнографическими стихами и поэмами (их, без ведома автора, издали в 1863 году за границей, в Карсруэ, и этот эпизод творчества всегда потом «аукался» Михаилу Николаевичу - А.П.).

Михаил Николаевич Лонгинов

В 50-ые - 60-ые годы XIX века Лонгинов много сил затратил на изучение творчества других, часто малоизвестных писателей, став одним из первых российских литературоведов, библиографов и историков литературы. Именно с этим направлением творчества Михаила Николаевича связано было его желание собрать с помощью друзей А.С.Пушкина все возможные материалы о выдающемся русском поэте и его неопубликованные произведения. Круг знакомства среди «пишущей братии» у Лонгинова был необычайно широк, и одним из его хороших знакомых на несколько лет стал Сергей Соболевский.

Их свела вместе память о Пушкине

Как раз в эти годы Сергей Александрович, тоже мечтавший сохранить для потомков память об Александре Сергеевиче Пушкине, доверился Михаилу Лонгинову и многое ему рассказал о дружбе с великим поэтом - как при личных встречах, так и в письмах. Вот одно из них, датированное 1855 годом:

«По приезде Пушкина в Москву, он жил в трактире «Европа», дом бывший тогда Часовникова, на Тверской. Тогда читал он у меня, жившего на Собачьей площадке, в доме Ринкевича (что ныне Левенталя) «Бориса Годунова» в первый раз при М. Ю. Виельгорском, П. Я. Чаадаеве, Дмитрии Веневитинове и Шевыреве. Наверное, не помню, не было ли еще тут Ивана В.Киреевского. (Потом читан «Борис» у Вяземского и Волконской или Веневитиновых?) По возвращении из деревни (куда он ездил на короткое время) он приехал прямо ко мне и жил в том же доме Ринкевича, который, как сказано, на Собачьей площадке стоит лицом, а задом выходит на Молчановку, из чего и вышли у Анненкова две местности» (то есть, два разных варианта адреса пушкинского дома – А.П.).

Сергей Александрович Соболевский

А в «Письме редактору», адресованном писателю, журналисту и издателю Михаилу Погодину, Соболевский добавил некоторые подробности о своей экскурсии вместе с Михаилом Лонгиновым на бывшую «Квартиру Пушкина в Москве». Цитирую с некоторыми сокращениями:

«…Мы ехали с Лонгиновым через Собачью площадку; сравнявшись с углом её, я показал товарищу дом Ринкевича (ныне Левенталя), в котором жил я, а у меня Пушкин; сравнялись с прорубленною мною дверью в переулок - видим на ней вывеску: продажа вина и прочее. - Sic tranzit gloria mundi!!! («Так проходит мирская слава», лат.) Стой, кучер! Вылезли из возка и пошли туда. Дом совершенно не изменился в расположении: вот моя спальня, мой кабинет, та общая гостиная, в которую мы сходились из своих половин и где заседал Александр Сергеевич….Кабатчик, принявший нас с почтением, очень был удивлён нашему хождению по комнатам заведения. На вопрос мой: слыхал ли он о Пушкине? он сказал утвердительно, но что-то заикаясь. Мы растолковали, кто был Пушкин; мне кажется, что он не понял.

Советую газетчику обратить внимание публики на этот кабак. В другой стране, у бусурманов, и на дверях сделали бы надпись: здесь жил Пушкин! - и в углу бы написали: здесь спал Пушкин! - и так далее".

Соболевский в этом небольшом письме остался верен себе, не удержавшись от язвительных замечаний и злой иронии, но сохранил главное: позаботился о чистоте и точности сведений о Пушкине, адресованных потомкам.

«…Как-то речь я завела, что милее нет Орла…»

На почве бесед с Лонгиновым, посвящённых воспоминаниях о великом поэте, Сергей Александрович и Михаил Николаевич регулярно и тесно общались достаточно продолжительное время. Соболевский бывал в доме у Лонгиновых в Москве, познакомился с его маленькой дочерью Лёлей (так её звали в семье, а вообще-то, её имя – Елена – А.П.), любил и умел с нею разговаривать.

Когда же весной 1867 года император Александр II вдруг своим указом сделал Михаила Лонгинова орловским губернатором, Сергей Соболевский был немало озадачен таким поворотом в судьбе своего знакомого, который вместе с семейством переехал в Орёл на долгих четыре с половиной года. Виделись ли они потом, в период до скоропостижной (от «разрыва сердца») смерти Соболевского, случившейся 6 октября 1870 года, - нам неизвестно.

Но 14 ноября 1869 года, за 11 месяцев до этого печального события «неизвестный сочинитель всем известных эпиграмм…» сочинил ещё одну, как раз в отношении своего давнего знакомого Михаила Лонгинова и его дочери. С полным вариантом этого стихотворения («Орёл с его уездами или Лёлькин плач») я познакомил читателей «Орловского вестника» 12 декабря 2018 года, пообещав раскрыть нюансы.

Написано было произведение от лица Лёльки (Елены), той самой девочки, дочери Михаила Николаевича Лонгинова, которая (по содержанию стихотворения) вместе с отцом переехала в Орёл (где «У папа – казённый дом» - А.П.) и ждёт туда же приезда своего мужа (опять-таки, по смыслу написанного – А.П.) – Сергея Соболевского. А он этого не хочет, обзывая Орёл и его уездные города всякими нехорошими словами.

Лёльке это очень обидно, и она жалуется папе и маме, что муж её не понимает. С жалобы начинается стихотворение и жалобой заканчивается…

Прочитал ли данное сочинение орловский губернатор М.Н.Лонгинов, и как он на это отреагировал, - нам не известно. Но в печати оно впервые появилось только в 1912 году, в первой и уже посмертной книге Сергея Соболевского «Эпиграммы и экспромты».

В советские годы стихотворения этого почти забытого автора публиковались тоже единожды – в 1990 году. Сергей Александрович Соболевский скоропостижно скончался от инфаркта (как раньше выражались - от «разрыва сердца») 6 октября 1870 года, и был обнаружен слугой похолодевшим в кресле у письменного стола. Похоронили его на кладбище Донского монастыря, рядом с матерью. Могила Сергея Александровича, серая плита с лаконичной надписью, - справа от Малого Собора, недалеко от могилы ещё одного друга А.С.Пушкина - П.Я. Чаадаева. И здесь часто можно увидеть живые цветы...

В заключение стоит сказать, что после смерти, кроме эпиграмм и воспоминаний современников, у Соболевского осталась огромная и буквально драгоценная библиотека, которую он собирал 35 лет и которая состояла из редчайших изданий (в основном, описаний путешествий) на всех европейских языках. Она досталась, по завещанию, вдове генерал-майора Софье Николаевне Львовой, на которой он как будто собирался жениться, а скорее всего, опекал ее больную дочь, - человеку, в общем-то, случайному и не понимавшему ценности книжного собрания.

Позже библиотека в 25 тысяч томов была продана на аукционе в Лейпциге и распылилась (купили её у наследницы всего за 25 тысяч талеров). Многие издания ушли в Британский музей, русская и славянская части были куплены профессором Лескином для Лейпцигского университета, а архив с рукописями бывшего владельца и письмами Пушкина приобрёл князь С. Д. Шереметев за 300 талеров и на долгие годы укрыл в своей коллекции (слава Богу, что в России).

Вот такая судьба выпала на долю русского мажора XIX Сергея Соболевского. Его стихотворению «Об Орле и его уездах» в текущем году исполнится ровно 150 лет…

Александр Полынкин

• Ответ на иронию (несколько слов о Сергее Соболевском и его стихотворении)