Во втором томе «Реквиема»  («Книги памяти жертв политических репрессий на Орловщине», Орёл, 1995г.),  на странице 149, содержатся сведения  о Карпове Аркадии Дмитриевиче, «1889 года рождения, уроженце и жителе деревни Топкий Ржавец Болховского района Орловской области, крестьянине, арестованном в 1930 году и приговорённом к 10 годам исправительно-трудовых работ».

По стопам отца

На первый взгляд – ничего особенного в коротенькой информации о человеке, одном из более чем 25 000 репрессированных, безвинно пострадавших  орловчан. А между тем, в этом огромном скорбном перечне названный крестьянином Аркадий Дмитриевич Карпов –  совсем  не обычный деревенский житель, каким он представлен в записи второго тома «Реквиема». Аркадий - сын Орловского городского головы, Дмитрия Аркадьевича Карпова, о котором я вёл речь в предыдущих публикациях («Орловский городской голова Дмитрий Карпов» и «Дмитрий Карпов: на благо города Орла»). Аркадий Дмитриевич – из известного на Орловщине дворянского семейства Карповых, общавшихся с семьёй Тургеневых. Как потомок дворян Карповых стал крестьянином и «врагом народа» - об этом я и поведаю читателям.

1904 год оказался переломным в жизни его семьи. Отец, Дмитрий Аркадьевич, получив назначение в Санкт-Петербурский окружной суд, переехал в столицу.  А старший сын, Аркадий, поступил тогда же, по примеру родителя, в привилегированное, закрытое учебное заведение для детей дворян – Императорское Училище Правоведения.

Училище Правоведения

Поселились Карповы в доме №40 по улице Знаменской (ныне – улица Восстания – А.П.), в самом центре Петербурга, рядом с Невским  проспектом.  В соседних квартирах проживали многие видные столичные чиновники  и представители интеллигенции.

Семь лет учёбы для Аркадия Карпова пролетели незаметно, и 16 мая 1911 года он, в числе других студентов 72-ого  выпуска Училища Правоведения, отправился в распоряжение Министерства Юстиции. Как один из лучших  (6-ой по успеваемости), по IX классу (чин титулярного советника на статской и чин штабс-капитана на военной службе – А.П.), он получил назначение в канцелярию II Департамента Сената. Это подразделение высшего органа государственной власти и законодательства Российской империи  занималось гражданскими делами, а главной задачей  работников канцелярии  было готовить дела для рассмотрения на заседаниях.

Всё у Аркадия Дмитриевича Карпова получалось, всё шло как по маслу, и когда его отец, уже в чине действительного статского советника (генерал-майор – на военной службе – А.П.),  уходил  в отставку, то ему  казалось, что и сын сделает не худшую карьеру, а то и превзойдёт папашу-правоведа.

Наладилась к этому времени и собственная семейная жизнь Аркадия Дмитриевича.  Он женился по любви на красавице Ольге Болдыревой,  дочери генерала и бывшего начальника Алтайского горного округа, первого Почётного гражданина города Барнаула, Василия Ксенофонтовича Болдырева. Ольга Васильевна,  ко всему прочему, была грамотной и умной девушкой: успешно окончила знаменитую частную женскую гимназию М.Н.Стоюниной. Молодые строили планы, мечтали о ребёнке – а тут революция - одна, а потом и другая.

«…Где вам не следует быть»

А вот то, что случилось дальше, простой логикой, без знания фактов (а их очень немного), объяснить трудно. Бывший служащий Сената, вместе с женой, приезжает в 1918 году  из Петрограда  в Болховский уезд Орловской губернии, поселяется в деревне, где-то рядом с бывшей  усадьбой  помещиков Карповых и устраивается на работу конторщиком в племхозе, который был создан в его национализированном имении. Семь лет совершенно незаметной сельской жизни, - из дома в контору и обратно – но не в северной столице, а в глуши Орловщины. Родились за эти годы двое детей – сын Дмитрий (снова Дмитрий Аркадьевич – по деду – городскому голове – А.П.) и дочь Елена.

А в 1925 году Аркадию Дмитриевичу Карпову пришлось расстаться с работой конторщика – его «вычистили как враждебный элемент». Но даже после этого он не покинул деревню, а начал зарабатывать на хлеб насущный, занимаясь огородничеством. И ещё пять лет прошло. Чудом сохранилось письмо того времени,  присланное Ольге Васильевне Карповой (Болдыревой) её братом Николаем, который удивляется, что сестрица с мужем и детьми делает в деревне: «…это единственное место на земном шаре, где вам не следует быть. Во всех других местах вам было бы не хуже, и была бы, по крайней мере, надежда как-нибудь устроиться. Здесь у вас полная безнадежность…Нужно каким-то героическим актом вырваться…».

Письмо было написано 29 апреля 1929 года. И «вырваться» Карповым за последующие несколько месяцев не удалось. А в начале 1930 года, произошли события, круто изменившие хоть и убогую, сельскую, но более-менее спокойную,  жизнь петербуржско-орловского семейства.

«Дело» начиналось в Кутьме

 Об этих печальных событиях я расскажу с помощью уголовного дела  Аркадия Дмитриевича Карпова, присланного мне родным его внуком – Аркадием Николаевичем, проживающим в настоящее время в Хельсинки.  Копию двадцатистраничного дела  – по его и двоюродного брата  заявлению  – прислали им  совсем недавно из архива Орловского Управления ФСБ.

Итак, 28 января 1930 года в селе Кутьма Болховского района уполномоченный Орловского окружного отдела ПП ОГПУ ЦЧО по Болховскому и Знаменскому районам Новицкий в течение дня допросил четырёх свидетелей (я не буду называть их фамилий – А.П.), которые показали примерно одно и тоже:

«Бывший помещик Карпов Аркадий Дмитриевич и его жена Ольга Васильевна проживают сейчас в деревне Татинки у гражданина Мячикова. Ведут работу и агитируют бедноту и основную массу крестьянства не вступать в колхозы, так как это мероприятие ведёт к кабале. После этой агитации два собрания по поводу коллективизации в деревне Синец женщинами было сорвано.

В декабре месяце (1929 года – А.П.) в деревне Пальчиково Кутемского сельсовета был организован семенной (фонд – А.П.)  и засыпан в общественный амбар в количестве 200 пудов. Помещик Карпов и его жена Карпова в кругу крестьян говорили: «Проститесь со своим хлебом, его скоро заберут себе коммунисты, которые систематически грабят вас, но это вы теперь будете знать, что помещик, всё-таки, был для вас неплохой, а вот новые помещики – коммунисты, они вас до ручки догонят».

Одна свидетельница также показала, что Карповы ходят по деревням под видом нищих и агитируют против вступления в потребительскую кооперацию. Упомянули допрашиваемые и мать помещицы Карповой, которая живёт в Орле и поддерживает, якобы, нелегальную связь со своими родственниками с помощью неизвестных извозчиков (вообще-то, в Орле проживала мать Аркадия Дмитриевича – А.П.).

Так, с допросов крестьян, началось это карповское дело. Трудно понять, почему был привлечён в качестве обвиняемого лишь Аркадий Дмитриевич, ведь во всех  показаниях фигурировала и его жена. Но – тем не менее, 2 февраля 1930 года упомянутый выше уполномоченный Новицкий подписал постановление об обыске и аресте  одного только главы семейства, супруга же осталась на свободе.

Аркадия Карпова  заключили  под стражу и поместили  в Болховский арестный дом. 6 февраля 1930 года ему было предъявлено постановление о привлечении  в качестве обвиняемого, и произведён первый допрос.

Аркадий Дмитриевич Карпов (единственное фото)

Допрашивал арестованного сотрудник отдела ОГПУ Фролов. Аркадий Дмитриевич рассказал, что в настоящее время проживает в д.Топкий Ржавец Кутемского сельсовета, занимается огородами. В семье у него – жена и двое детей (сыну – 11 лет, дочери – 4 года), а в Орле – мать, Наталья Карпова и сестра, Татьяна Силюлина (безработные).

Карпов не стал скрывать то, что до революции имел землю (400 десятин), скот (40 голов крупного рогатого скота и 40 лошадей, овец и свиней по 15 голов), молотилку и хозяйственные постройки. Правда, в приложенной в деле справке все эти цифры увеличились примерно вдвое.

Однако, сказав  о прошлом,  Аркадий Дмитриевич заметил, что в настоящее время ничего из перечисленного имущества у него нет, всё национализировано.  По существу же предъявленных обвинений по «58-10 ст.УК, т.е. в агитации против мероприятий Советской власти,  виновным себя не признаю, нигде и никакой агитации против коллективизации не вёл, добавить ничего не могу, в чём и подписуюсь».

Не в Париже, не в Лозанне, не в Белграде – в Орле

В обвинительном заключении по делу были повторены все свидетельские показания, и хотя Карпов свою вину не признал, все материалы были направлены Орловскому окружному прокурору для представления в комиссию  ПП ОГПУ по ЦЧО «на предмет внесудебного рассмотрения».

Результат нам известен – 10 лет исправительно-трудовых работ. Аркадий Дмитриевич Карпов отбыл их полностью – от звонка до звонка. По некоторым данным, сначала строил Беломоро-Балтийский канал, потом, возможно, был на Соловках. Возвратился домой из заключения выпускник Училища Правоведения весной 1940 года. Жена с детьми в это время проживала у родственников в Ленинграде. И родственники отказали в приюте бывшему заключённому.

Аркадий Дмитриевич поехал в Орёл, к матери, Наталье Яковлевне. Она приняла сына. К сожалению, послелагерная жизнь оказалась для Карпова короткой. Он скончался в Орле 3 мая 1941 года, за полтора месяца до начала Великой Отечественной войны.

Судьба разбросала однокашников Аркадия Дмитриевича по Училищу Правоведения по всему миру: один скончался в Париже, другой погиб в Польше, третий  лежит на кладбище Пюлли под Лозанной в Швейцарии, четвёртый  упокоился в Белграде, а пятый  нашёл вечный покой где-то в Бразилии.

 Аркадий Дмитриевич Карпов лёг в тёплую  землю родной Орловщины – там же, где и родился.

Справка о смерти А.Д.Карпова

Александр Полынкин

• Дворяне Карповы – знакомые семьи Тургеневых
• Орловский городской голова Дмитрий Карпов
• Дмитрий Карпов: на благо города Орла
• «Дворяне Карповы в истории Орловщины и России» (новая книга Александра Полынкина)
• О Карповых – основателях Владимирской церкви села Вязилки-Карпово
• Родовые ветви дворян Есиповичей
• Памяти Аркадия Карпова
• Аркадий Карпов - крестьянин из дворян (дополнение к биографии)