Болховский край и Бразилия… Что связывает? Глубинная Россия и страна в южных джунглях. У нас - поля гречишные, ласточки и берёзки, у них - футбол, карнавал и, как говорилось в известном фильме, «много-много диких обезьян». Но, оказывается, есть и общее...

Вряд ли большинству наших современников что-нибудь говорит двойная фамилия Балк-Полев. Именно её носил два века назад российский посланник в Бразилии. Пётр Фёдорович Балк-Полев - тайный советник, камергер Высочайшего двора. Потомок известных семейств: с отцовской стороны Балк-Полевы, а с материнской - Шереметевы. Огромные земельные владения Петра Фёдоровича находились на Владимирщине, но и в Болховском уезде Орловской губернии отыскалось принадлежащее ему имение. Какое? Скажу обязательно, но чуть позже, всему своё время. А пока о том, как получилось, что болховский помещик (было же у него имение в нашем уезде!) стал посланником в далёкой южной стране.

Солнце, пальмы и лианы,

На лианах — обезьяны.

Был посол не без изъяна

В чужедальней стороне.

Поворот земной юдоли,-

Послан Балк и он же - Полев,

За моря, царёвой волей,

На норовистой волне.

Он в Бразилии далёкой

Послужил царёвым оком.

Не сложилось, вышло боком,

Не понять по чьей вине.

И в края родных осинок

Отозвали господина.

Видно веская причина

По своей величине.

Пётр Фёдорович Балк-Полев

Родившийся в 1777 году, Пётр Балк-Полев младенцем был записан в службу, да не куда-нибудь, а в Лейб-гвардии Преображенский полк. Существовала подобная практика в екатерининские времена. Поговорки «солдат спит, а служба идёт» ещё не было, но явление имело место быть, и к совершеннолетию многие отпрыски знатных фамилий получали офицерские звания. Опыта военной службы никакого, боевых навыков, естественно, тоже. Многие и по-русски изъяснялись с трудом, например будущие братья-декабристы Сергей и Матвей Муравьёвы-Апостолы, детство которых прошло во Франции. Частые войны забирали высокую цену, и учиться приходилось под пулями и вражескими саблями. Впрочем, это касалось не всех, существовала и гражданская служба. И придворная… Именно здесь сделал карьеру молодой Пётр Балк-Полев, получив из рук императрицы Екатерины Второй золотой ключ камергера. В одночасье юноша стал титуловаться «Ваше Превосходительство», как и заслуженные генералы.

Блестящее образование со знанием множества языков плюс огромное личное состояние сулили блестящую карьеру. Но после смерти императрицы и вступления на престол Павла Первого «не задалось» и пришлось перебраться из сумрачного Санкт-Петербурга в белокаменную Москву.

Небольшое уточнение. С отцовской стороны помимо Балк-Полевых в роду были ещё и Монсы, - личности, склонные к авантюрам. Прадед, генерал-поручик Фёдор Николаевич Балк, был женат на Матрёне (Модесте) Монс, старшей сестре известной фаворитки Петра Великого. Её младшему брату Виллиму Монсу за имущественные и прочие прегрешения император отрубил голову в 1724 году, а саму Матрёну после наказания кнутом на Сенатской площади сослали в Тобольск. Дочь Петра, императрица Елизавета, в 1743 году подвергла гонениям уже дочь Матрёны, Наталью Фёдоровну, в замужестве - Лопухину. Здесь был и кнут, ссылка в Селенгинск, конфискация имущества и… урезание языка. При Екатерине Второй последовало прощение...

Вернёмся к Петру Фёдоровичу Балк-Полеву. Оказавшись не у дел, он гуляет по Москве. Недолго. Произошло то, что и должно было произойти: конфликт с московским обер-полицмейстером. Этот высокий пост занимал Фёдор Фёдорович Эртель, личность весьма незаурядная. Выходец из Пруссии беспорочно служил, сражался со шведами и был тяжело ранен в 1789 году, потеряв правый глаз. По ранению премьер-майор оставил военную службу, потом опять вернулся. Он ревностно исполнял самые различные должности, служил обер-полицмейстером Москвы, Санкт-Петербурга, генерал-полицмейстером всех действующих армий. Портрет генерала от инфантерии Фёдора Эртеля помещён в Военную галерею Зимнего дворца среди генералов Отечественной войны 1812 года.

Теперь о сути конфликта. Государь император Павел Первый ввёл ряд запретов, оформив их соответствующими указами. Он посчитал, что подражание западным порядкам до добра не доведёт. Под запреты попали бакенбарды и вальс, коснулось ввоза зарубежных книг и нот. Вместо слова «гражданин» предписывалось говорить «обыватель», а вместо «отечество» следовало употребить «государство». И ещё, не забыл император фраки и круглые шляпы, полагая их якобинским нарядом. Именно в такой идеально круглой шляпе совершал свой променад по улицам первопрестольной Пётр Фёдорович Балк-Полев. Демонстрация несомненная, откровенный вызов.

И вот два Фёдоровича встретились. Не смог рьяный службист Эртель пройти мимо, попытался силой снять злополучную шляпу с Балк-Полева. Взыграла кровь предков-Монсов,  и в ответ молодое Его Превосходительство показало Его Превосходительству здоровенный кулак. Может, и словесная тирада последовала, что-нибудь по поводу глаза или немецкого акцента полицмейстера. Кто знает, что было сказано, но итогом конфликта стал доклад императору. Последовало увольнение Балк-Полева со службы 30 июня 1797 года с лишением должностей и наград и удаление бывшего камергера в свои деревни с запрещением появляться в столицах…

Балк вечернею прохладой

Предавался променаду.

Шёл по улице неспешно,

Полицмейстер тут как тут:

«Что за якобинец грешный?!

В шляпе! Нигилист мятежный!

Иль с тобою нету сладу?

Нарядился, словно шут!»

Как всегда, коса на камень.

Да не просто, с кулаками!

Балаган на ровном месте,

Москвичам дурной пример.

Рапорт подан был из мести,

И в далёкие поместья,

За лесами и долами,

Выслан бравый камергер.

Видимо, это не совсем так. Конфликт с обер-полицмейстером белокаменной произошёл позже, так как Фёдор Фёдорович Эртель был назначен на эту должность 9 декабря 1798 года и находился на ней до 12 марта 1801 года, то есть, до смерти императора Павла Первого от рук заговорщиков. Налицо нестыковка по времени, 30 июня 1797 года (увольнение Балка) и 9 декабря 1798 года (назначение Эртеля), целых полтора года. В связи с назначением 10 декабря 1798 года Эртель стал генерал-майором, миновав звание полковника, а до того дня числился подполковником. Да и вряд ли носил Пётр Фёдорович Балк-Полев злополучную круглую шляпу в трескучие декабрьские морозы 1798 года. Теоретически, конечно, это возможно, известны изображения того времени персон в шляпах и пальто с меховыми воротниками (бобровыми, как написано в «Онегине»). Но, скорее всего, столкновение произошло в 1799 году. Если Балк-Полев был уволен со службы в 1797 году, то после конфликта с обер-полицмейстером он мог быть дополнительно наказан и отправлен проживать в свои многочисленные вотчины. А в обеих столицах не появляться, чтобы и духу якобинского не было! Именного указа императора для этого не требовалось, хватило наверняка и его гневного устного распоряжения. По всей видимости, увольнение от службы Балк-Полева и его высылка в свои вотчины слились в одно событие, так как инцидент со шляпой оказался слишком громким...

С воцарением на престоле нового императора, Александра Первого, Пётр Фёдорович Балк-Полев вместе с другими опальными дворянами был прощён с возвращением чина. Он вернулся в столицу, служил по дипломатическому ведомству и вёл светский образ жизни. И считался, конечно, одним из самых богатых женихов империи. Балк-Полев остановил свой выбор на племяннице владимирского генерал-губернатора Варваре Николаевне Салтыковой. В браке она подарила мужу четырёх дочерей, а наследника всё не было и не было. На Петре Фёдоровиче род Балк-Полевых пресёкся...

Последовало назначение по службе, Петра Фёдоровича ждала далёкая Бразилия. В энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона, вышедшем в свет в 1891 году (том 2А, стр. 815), говорится, что произошло это в 1804 году. В своих «Старых записных книжках», изданных Издательством писателей в Ленинграде в 1927 году, князь Пётр Андреевич Вяземский написал о Балк-Полеве (запись № 88): «Чудак, но умный и образованный чудак, Балк-Полев был министром нашим при бразильском дворе. Он рассердился на сапожника своего, который подал ему несообразный счёт. Вслед за тем просил аудиенции у императора, явился к нему, изложил свою жалобу и хотел вручить императору счёт сапожника для рассмотрения. Счёт, разумеется, не был принят. Тогда раздосадованный Балк швырнул императору счёт в ноги и вышел из кабинета. Вскоре за тем был он отозван и уволен в отставку… Он был очень горяч с прислугою своею и доходил с ней до рукоприкладства. Однажды на бале его в Москве у Григория Корсакова пошла кровь из носу. Он отправился в буфет, чтобы омыться. Один из прислуги сказал ему: «Что это с вами? Или и вас барин приколотил?».

Смутила дата назначения Балк-Полева в Бразилию - 1804 год. С одной стороны, в 1803 - 1806 годах состоялось знаменитое первое русское кругосветное плавание под руководством Крузенштерна на кораблях «Надежда» и «Нева». Это отдельная тема, в состав экспедиции входил и посол Резанов со своими сотрудниками (помните, «Юнона» и «Авось»?), Фёдор Толстой - «Американец», академик живописи Курляндский, Григорий Иванович Лангсдорф (впоследствии русский консул в Рио-де-Жанейро в 1812 году) и многие другие. Одним из офицеров на шлюпе «Надежда» служил Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен, будущий первооткрыватель Антарктиды. В Бразилии русские мореплаватели находились с декабря 1803 по февраль 1804 года. Фамилию Балк-Полев обнаружить в документах и в воспоминаниях участников плавания не удалось. Да и сами дипломатические отношения между Россией и Бразилией установлены 3 октября 1828 года, и первым русским посланником стал Франц Францевич Борель.

Вот что сказано о Петре Фёдоровиче Балк-Полеве в словаре «Высшее чиновничество Российской империи», изданном в 2016 году типографией Университета Дмитрия Пожарского под редакцией Волкова С.В: «...родился в 1777 году, сын Фёдора Павловича, в службе с 1778 года. Прапорщик гвардии. Действительный статский советник с 1796 года, тайный советник с 1804 года. Посол в Бразилии. В отставке  с 1840 года (действительный тайный советник). Умер 23 июля 1849 года».

И как быть дальше? Тупик? С одной стороны, энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона - солидное издание, да и свидетельству Петра Андреевича Вяземского очень хочется верить, но… Где же документ? И он нашёлся! В 2002 году были изданы «Очерки истории Министерства иностранных дел в 1802-1902 годах». Указаны российские посольства и миссии по всему белому свету. И указано, что с 27 апреля 1815 года по 13 ноября 1817 года должность посла России в Португалии (!) в ранге посланника исполнял Пётр Фёдорович Балк-Полев. Вот только резиденция находилась в Рио-Жанейро (так тогда называлось Рио-де Жанейро, - О.В). Этому причиной послужили наполеоновские завоевания, в 1807 году будущему королю Португалии, Жуану Шестому, пришлось уплыть на английском корабле за океан, а вслед за ним переместились и посольские представительства. Именно в Рио по предложению министра иностранных дел России Иоанна Каподистрия российский император Александр Первый и отправил Петра Фёдоровича Балк-Полева. Но не был он первым русским посланником, как написано в некоторых современных статьях. До Балк-Полева эту должность с 11 июля 1811 года по 27 апреля 1815 года исполнял граф Фёдор Петрович Пален, бывший посол России в США.

Так удалось уточнить событие двухвековой давности. К большому сожалению, во 2А том энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, изданный в 1891 году под редакцией профессора Ивана Ефимовича Андреевского, вкралась досадная неточность. Уважаемый профессор скончался в этом же году, и контроль за деятельностью сотрудников энциклопедического словаря, видимо, был ослаблен. В 1804 году Пётр Фёдорович Балк-Полев стал тайным советником, но никак не посланником. Вот и вкралась ошибка. И пошла гулять по справочникам и статьям...

Подробностей о пребывании Балка в Бразилии не сохранилось. Известно лишь о награждении короля Соединённого королевства Португалии, Бразилии и Алгарве, Жуана Шестого, высшими российскими наградами, в том числе орденами Святого Александра Невского и Святого Андрея Первозванного. Логично предположить, что без сообщений нашего посланника не обошлось, царский двор требовал от него всесторонних сведений и оценок о стране пребывания и её правителях.

Бытует мнение, что в Бразилии Пётр Фёдорович Балк-Полев познакомился с творчеством опального бразильского поэта Томаса Антониу Гонзага и даже переслал его запрещённые стихи в Россию. Поступок, конечно, явно не дипломатичный, поэт был участником антиправительственного заговора и приговорён к смертной казни, заменённой пожизненной ссылкой в Мозамбик. Стихи Гонзага читало просвещённое русское общество, а наш великий Александр Сергеевич Пушкин в 1825 году написал стихотворение «С португальского», являющееся вольным переводом одной из элегий бразильского поэта. Оно входит во второй том Полного собрания сочинений А.С. Пушкина, изданного Государственным издательством художественной литературы в 1959-1962 годах. Возможно, что исходный материал был получен от Балк-Полева.

Близкий к литературным кругам, Пётр Фёдорович обладал уникальной библиотекой, интересовался новыми изданиями в своей стране и за рубежом. Сложностей не возникало, дипломат знал множество языков и обладал значительными средствами для пополнения своего собрания…

Пётр Фёдорович Балк-Полев присутствовал на авторском чтении Александром Сергеевичем Пушкиным трагедии «Борис Годунов». Вот как об этом писал князь Пётр Андреевич Вяземский своей жене Вере Фёдоровне (урождённой Гагариной) 17 мая 1827 года: «… вчера Пушкин читал свою трагедию у Лаваль, в слушателях были …., Балк-Полев, который слушал трагически». У Лаваль - это у родителей жены декабриста Сергея Петровича Трубецкого, Екатерины Ивановны Трубецкой (урождённой Лаваль), в доме №4 на Английской набережной Санкт-Петербурга. И в том же 1828 году поэт Иван Иванович Козлов, автор знаменитого романса «Вечерний звон», посвятил Балк-Полеву стихи «Друг, ты прав, хотя порой...». Остаётся только добавить, что знаменитый поэт Иван Петрович Мятлев, автор поэмы «Сенсации и замечания мадам Курдюковой» и популярных романсов, приходился Петру Фёдоровичу зятем.

…А внук Балк-Полева, Владимир Иванович Мятлев, стал камергером Высочайшего двора. При жизни он передал свою коллекцию драгоценностей, табакерок, вееров и перстней в Государственный Эрмитаж. Но это уже другая история...

А что же болховское владение Балк-Полева? Пришла пора рассказать и о нём. В Болховском уезде Петру Фёдоровичу принадлежали: «… селцо Дехтярное,  Кобылино тож,  39 дворов, душ по ревизии 252 мужского пола и 262 женского пола» (РГАДА Фонд 1355 Опись 1 Дело 949 Лист 11) и «...деревня Макеева - дворов 20, души положены при селце Дехтяном,  Кобылка тож» (РГАДА Фонд 1355 Опись 1 Дело 949 Лист 11об). На этом же листе указано, что «...В селце господской дом с ветхими службами деревянные. При оном сад иррегулярной с подовитыми деревьями...». Термин «сельцо» означает, что в селении имелся господский дом. Возможно, что название «Дехтярное» происходит от занятия жителями селения дегтярным промыслом в былые времена. В «Списках населённых мест Российской империи» в 29 томе (Орловская губерния) говорится, что Дегтяное (Кобылино, Дехтяная слобода) расположено по левую сторону тракта Болхов-Орёл, от уездного города 12 вёрст. На время выхода издания (1871 год, данные 1866 года) в селе насчитывалось 25 дворов и проживало 185 жителей мужского пола и 188 женского. Имелась православная церковь и три мельницы.

Именно в этих местах разыгралась вторая часть трагического сражения русского войска под командованием царского брата Дмитрия Шуйского с войсками Лжедмитрия Второго весной далёкого 1608 года. Совершив обходный маневр, конные отряды самозванца, под руководством Романа Рожинского, переправились через реку Березуй и вышли в тыл царского войска. Это произошло как раз в окрестностях Кобылино. Итогом Болховского сражения стало практически беспрепятственное продвижение Лжедмитрия Второго к Москве.

В Российском государственном архиве древних актов хранится любопытный документ (РГАДА, Фонд 1267, «Демидовы», Опись 10, Дело 134, Лист 1): «...Ревизская сказка. 1811 года сентября _ дня Орловской губернии Болховского уезда деревни Дехтяной слободки Кобылина тож господина действительного камергера и командора Николая Никитича Демидова о состоящих мужеска пола дворовых людех и крестьянех дошедших по купчей от помещика Петра Фёдоровича Балк-Полева в 1807 году которые по скаскам 5 ревизии записаны за ним». Орфография документа сохранена. Из него следует, что в 1807 году имение было продано Петром Фёдоровичем Балк-Полевым своему хорошему знакомому, Николаю Никитичу Демидову. Он, как и Балк-Полев, был камергером, тайным советником, посланником. И правнуком Никиты Демидова, основателя знаменитой династии уральских промышленников.

В июне 2015 года на сайт «Болхов. ру» пришло интересное сообщение, привожу его с сохранением орфографии: «...мои предки были куплены у Балк-Полева и вывезены на Урал Демидовым в 1807 году. Было вывезено около 200 лиц мужского населения соответственно с семьями для работ на Нижнетагильский завод...». Вот так, наши земляки оказались на Урале. А возможно, и не только, в это время Николай Никитич Демидов отправил учиться горнозаводскому делу в Англию, Австрию и Швецию более ста(!) своих крепостных. Возможно, среди них были и болховчане...

В настоящее время село Кобылино входит в состав Однолуцкого сельского поселения Болховского района Орловской области. По данным Всероссийской переписи населения 2010 года в селе проживало 40 жителей, а по самым последним сведениям лета 2020 года всего 24 человека…

Олег Волков

• «Победу тоже нужно защищать!»
• Сатирические стихи от Олега Волкова
• "Пронзительные строки последнего письма"
• Ополченец из Однолук (о генерал-майоре Дмитрии Белевцеве)
• «Cредь шумного бала» (как полковник Соковнин себе жену нашёл)
• Прасковья Архангельская из города Болхова
• Александр Анохин из Болхова на фото начала XX века
• Николай Куркин: история одного поиска
• Одеяло (семейная история от Олега Волкова)
• «В огне сражений русские бригады…»