Начало

Братья

Юрий Филипченко появился на свет 1 февраля 1882 года, его брат Александр спустя два года, 24 марта 1884-го. Об их раннем детстве достоверных сведений нет. Полагаю, что обошлось без кормилицы и строгих гувернёров. И была волюшка вольная с мальчишескими радостями в окружении любящих родственников и незабываемой природы Орловщины. Поля, овраги, перелески и речка Злынка. Таинственный мир растений и насекомых. Может, отсюда впоследствии и пошло увлечение естественными науками.

Но это всё потом. После переезда семьи в 1890 году в Санкт-Петербург братьям предстояла учёба. Глава семьи остановил выбор на Второй Санкт-Петербургской гимназии на Казанской улице. Старейшая государственная гимназия в России! С гимназическим храмом Рождества Пресвятой Богородицы. Престижное учебное заведение, возглавляемое директором в чине тайного советника (!), открыло свои двери перед братьями из орловской глубинки. И они оправдали ожидания близких. Старший сын, Юрий, окончил гимназический курс в 1900 году с серебряной медалью. У Александра в аттестате, полученном в 1903 году, среди хороших и отличных отметок случайным образом «заблудилась» троечка по латыни. В дальнейшем Александр Александрович избрал профессию врача, изучал латынь в Императорской Военно-медицинской академии и в Римском университете. Очевидно, что он уж точно ликвидировал гимназическую случайность.

В 1900 году в Санкт-Петербурге от последствий инсульта с последующим параличом умирает отец братьев Филипченко, Александр Ефимович. В последние годы жизни в чине коллежского асессора он состоял старшим специалистом при департаменте земледелия в реорганизованном Министерстве земледелия. В это трудное время Юрий Филипченко поступает слушателем в Императорскую Военно-медицинскую академию (ИВМА), а через год обучения переводится на естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. Он напряжённо учится, изучает дополнительную литературу, в летний период совершает многочисленные поездки. Предмет исследований - анатомия и эмбриология насекомых. Дело любимое и давно знакомое: с детских лет Юрий собирал коллекции насекомых и даже вёл дневник энтомологических наблюдений.

Юрий Филипченко

Будущее молодого исследователя определилось, его ждала наука. Но… Впрочем, обо всём по порядку. Младший брат Александр после окончания гимназии по стопам старшего тоже поступает в ИВМА, его привлекает врачебная стезя. Он хорошо учится, на практике применяя полученные знания и с восторгом сообщая старшему брату о первых успехах. Длилось это недолго, юный студент примкнул к партии социалистов-революционеров (эсеров) и с головой окунулся в работу. Выполняя партийные поручения, он выезжал в Кишинёв, Одессу, Ялту и Севастополь. Такая деятельность студента Филипченко не могла остаться незамеченной властями. Последовал арест, исключение из Академии, новый арест, два с половиной месяца заключения в «Крестах» и высылка из столицы в Финляндию (в посёлок Териоки, в настоящее время - город Зеленогорск Ленинградской области на северном берегу Финского залива). Вскоре Александр Филипченко бежит из Териоки и нелегально возвращается в столицу.

Шёл 1905 год. Бурлила Россия, бурлил и Петербург. В декабре Александра вновь арестовывают. Вместе с ним в тюрьме оказываются старший брат Юрий и двоюродная сестра, Надежда Михайловна Филипченко, принимавшие участие в студенческих выступлениях. Серьёзных обвинений против них не было, и вскоре Юрий и Надежда оказались на свободе. Кстати, в тюрьме Юрий основательно подготовился к выпускным экзаменам в университете, по окончании которого получил диплом «с отличием». На этом его революционная деятельность завершилась, Юрий Александрович посвятил свою дальнейшую жизнь науке. Двоюродная сестра Надежда ...впрочем, о ней позже. А вот перед Александром Филипченко двери тюрьмы распахнулись лишь через полгода. Сразу после освобождения он уезжает по партийным делам в Швейцарию. Вернувшись в Петербург, Александр Александрович принимает участие в создании партийной газеты «Знамя труда». Новый арест в сентябре 1906 года, следствие и приговор Петербургского военного окружного суда - шесть лет каторжных работ. И путь-дорожка дальняя в Забайкалье, в каторжную тюрьму Горного Зерентуя, куда Александра Филипченко по этапу доставили 12 октября 1907 года.

Гиблое место, сюда власть отправляла самых опасных врагов самодержавия. Достаточно сказать, что одним из сокамерников Александра Филипченко в Горном Зерентуе был известный эсер-террорист Егор Сазонов (сам он придерживался написания фамилии иначе, Созонов), в июле 1904 года взорвавший ручной бомбой карету министра внутренних дел Вячеслава Константиновича Плеве. Между Александром Филипченко и Егором Сазоновым установились дружеские отношения.

Почти два года тюрьмы. Как написано в книжке арестанта Александра Филипченко, 25 июня 1908 года по болезни решением особой комиссии он был «… зачислен в разряд богодельщиков с содержанием в тюрьме без кандалов сроком на один год». Этот разряд каторжан не привлекался к тяжёлым работам, но само содержание в тюремной камере привело к развитию у Александра туберкулёзного процесса. И летом 1909 года последовал перевод арестанта на поселение в маленький городок Баргузин, куда он прибыл в июле. А уже осенью совершил побег, вырвавшись из забайкальских каторжных далей. Как побег? На какие средства? Ответ прост. Старший брат Юрий, оставленный при Санкт-Петербургском университете для приготовления к профессорскому званию и располагавший весьма незначительными денежными средствами (кандидатской стипендией), постоянно подрабатывал. Он преподавал на Стебутовских сельскохозяйственных курсах и в коммерческом училище. Одновременно в нескольких петербургских гимназиях он читал курс общей биологии. Этот курс послужил основой для написания учебника «Общедоступная биология», выдержавшего до 1929 года тринадцать изданий. Юрий Александрович постоянно посылал деньги младшему брату, оплатил поездку матери, Анны Семёновны, в Горный Зерентуй. И не забывал про научную деятельность, в летнее каникулярное время работал на биологических станциях. Весной 1911 года университет командировал его в Мюнхен для работы в лаборатории известного немецкого учёного Рихарда Гертвига. В следующем году Юрий Александрович работал на биологической станции в итальянском Неаполе.                                                                   

При царе порой бывало:

В стародавние года,

С поселенья убегали

Из Сибири без следа.

Даль таёжная страшила,

Беглеца терялся след.

И, случалось, выходило -

Вот он был, а вот уж нет.

Дебри. Топкие болота.

Рёв медведя. Перевал.

И во всех костях ломота.

Тех, кто сгинул, кто считал?

Курс - на запад, до столицы.

Не попасть, как кур в ощип!

Дальше - финская граница.

Перешёл… Ищи-свищи...

В Мюнхене братья встретились. И встретили трёх своих двоюродных сестёр, дочерей дяди Михаила - Екатерину, Елену и Надежду. Да-да, ту самую, попавшую под арест вместе с братьями в уже далёком 1905 году. После освобождения она продолжила занятия революционной пропагандой и, видимо, имела отношение к боевой организации партии эсеров. Надежду привлекли к суду во время крупного процесса 1907 года по делу подготовки покушения на императора Николая Второго, главнокомандующего войсками гвардии и Петербургского военного округа великого князя Николая Николаевича и премьер-министра Петра Аркадьевича Столыпина. Всего к делу привлекли восемнадцать человек, троих приговорили к повешению, а троим удалось скрыться за границей. Среди последних была и Надежда Михайловна Филипченко, покинувшая Россию на долгие семь лет. Позднее к ней в Мюнхен приехали и младшие сёстры.

Для продолжения образования Александр Александрович осенью 1910 года поступил на медицинский факультет Римского университета, в котором ему предстояло учиться долгие пять лет. Все эти годы старший брат оказывал материальную помощь, а в 1912 году вывез Александра на Ривьеру для лечения обострившегося туберкулёзного процесса.

Александр Филипченко в Италии

В Римском университете Александр познакомился со студенткой из России, Анной Васильевной Сухомлиной из семьи революционеров. Спустя некоторое время они соединили свои судьбы (записей о регистрации брака в Никольской церкви Рима и других православных храмах Италии пока найти не удалось, - О.В).

О новых родственниках Александра Филипченко нужно рассказать подробнее. Отец Анны, Василий Иванович Сухомлин, родившийся в 1860 году в Одессе, был известным членом «Народной воли». За революционную деятельность его арестовали и на долгие три года поместили в каземат Трубецкого бастиона Петропавловской крепости. Незадолго до ареста он женился на уроженке Одессы, фельдшерице Анне Марковне Гальпериной, перед свадьбой перешедшей в православие. Жена была мужу верным соратником, именно она помогла разоблачить провокатора Дегаева. В 1887 году на Лопатинском процессе («процесс двадцати одного») Сухомлина приговорили к смертной казни, заменённой при утверждении 15‑летним заключением. Наказание отбывал в Восточной Сибири, на Карийской каторге, в ста километрах восточнее Читы.

Взяв с собой маленького сына Василия, вместе с осуждённым поехала и жена. Железной дороги в Восточную Сибирь ещё не было, путь поездом лишь до Нижнего Новгорода. Дальше баржами и лошадьми, с остановками в пересыльных тюрьмах. А потом долгие годы сибирской стужи. В 1903 году супруги уже с тремя детьми (Василием, Евгением и Надеждой) вернулись в Европейскую Россию. В дальнейшем Василий Иванович примкнул к партии социалистов-революционеров, «эсеров», выполнял партийные поручения в России и за границей.

По доносам провокаторов Азефа и Русецкого арестовывался властями. После революции 1917 года Сухомлин избирался делегатом 2-го Всероссийского Съезда Советов крестьянских депутатов, боролся с немецкой оккупацией в Киеве. В 1920 году отошёл от политической деятельности. Как он сам писал в автобиографии для энциклопедического словаря «Деятели СССР и революционного движения в России», изданного в 1927 году: «...я счёл своим долгом признать эту власть и относиться к ней с полной лояльностью. В настоящее время я совершенно не участвую в политической жизни страны». Бывший революционер состоял во Всесоюзном обществе политкаторжан и ссыльнопоселенцев (ОБПКиС), писал статьи для журнала «Каторга и ссылка».

Единоутробная сестра Василия Ивановича, Ольга, была замужем за Виктором Михайловичем Черновым, основателем партии эсеров, первым и единственным председателем разогнанного большевиками 5 января 1918 года Всероссийского Учредительного собрания.

Старший сын Сухомлиных, Василий Васильевич, провёл своё детство на Карийской каторге. Начальное образование получил в Нерчинске, а после переезда семьи в Европейскую Россию продолжил учёбу в Ялте и Одессе, позднее в Санкт-Петербургском университете. Примкнул к эсерам, подвергся аресту в 1904 году и после четырёхмесячного заключения был выслан из столицы. Следующий арест не заставил себя долго ждать. В 1907 году младшего Сухомлина ссылают в Сибирь, откуда он бежит за границу.

 В Германии и Франции Василий слушает лекции в известных университетах, сотрудничает в социалистической прессе, а после Февральской революции возвращается в .бурлящую Россию. Он принимает участие в работе Всероссийского Учредительного собрания, а позднее, не приняв власть большевиков, уезжает за границу. Василий Васильевич работает в эмигрантской печати и занимается переводами. Он перевёл на французский язык «Тихий Дон» Шолохова, «Анну Каренину» Толстого, «Цусиму» Новикова-Прибоя, «Разин Степан» Чапыгина, рассказы Горького и Бабеля. Политический эмигрант призывал к поддержке СССР в войне с фашистской Германией. Удивительно, но он получает советское гражданство в 1947 году, как коммунистический агент высылается из Франции в 1951-м и снова возвращается на Родину в 1954-м. В 1962 году Василий Васильевич Сухомлин был принят в Союз писателей, а в 1963 году и нашёл последнее пристанище на поселковом кладбище в литературном Переделкино.

О другом сыне Сухомлиных, Евгении, найти ничего не удалось. А дочь Анна… Она училась на философском факультете Римского университета и в 1912 году стала супругой героя нашего очерка, Александра Александровича Филипченко. В 1913 году в Риме у Александра и Анны родился первый сын - Егор (почему-то мне кажется, что назвали мальчика в честь погибшего в Горном Зерентуе Егора Сазонова).

Он умер зимой 1915 года от менингита в Киеве, куда Анна Васильевна уехала для обучения на историко-филологическом отделении Высших женских курсов. После смерти малыша она вернулась к мужу в Италию летом 1915 года. К этому времени Александр окончил медицинский факультет, получил место ассистента в Римском госпитале и приступил к работе. Практический опыт у него имелся. Ещё будучи студентом, Александр Филипченко участвовал в раскопках и оказывал медицинскую помощь пострадавшим от сильного землетрясения, за что получил благодарность от итальянского правительства. Но для содержания семьи требовались денежные средства, Филипченко ожидали рождения второго ребёнка.

Молодой врач перебирается на Адриатическое побережье Италии. Местечко Монтекозаро в провинции Мачерата. Сельская глубинка и хорошая зарплата (в пять раз выше римской). Здесь, в Монтекозаро, и появился на свет 17 марта 1916 года сын Степан. Вроде бы всё в жизни складывается удачно. Но... Профессионального удовлетворения нет. Александр пишет в январе 1916 года брату Юрию в Петроград: «...частенько сожалею, что пришлось бросить Римский госпиталь. Там школа - можно совершенствоваться и учиться..». И в этом же письме: «… тоскую сильно по России, тянет туда, не дай Бог как...». Пронзительно...

А в это время...

Полнеба огнём полыхало

И в прошлом была тишина.

Кровавую жатву снимала

С полей Мировая война...

 В «Вестнике Российского общества Красного Креста» (№7 за 1916 год, - О.В) было опубликовано «Воззвание сербского Красного Креста к друзьям сербского народа». Доктор Александр Филипченко откликнулся, рассматривалась возможность его работы в одном из госпиталей, расположенных в греческом городе Салоники. В каком конкретно, пока обнаружить не удалось. Дело в том, что в Салониках до войны была построена русская лечебница имени священномученика Дмитрия Солунского, а в военную годину на собранные по всей России средства развёрнута и миссия под руководством жены российского посланника в Сербии, княгини Марии Константиновны Трубецкой. Русские врачи и сёстры милосердия лечили сербских, а позднее и русских солдат. Напомним, что в годы Первой мировой войны на Салоникском фронте сражались две русские бригады (2-я и 4-я особые пехотные) двухполкового состава.

Но что-то в этом начинании не получилось, Александр с женой и сыном Степаном собирался вернуться обратно в Рим для работы в госпитале. И опять препятствие - заболевают жена и малыш. Понятно, что переезд пришлось отложить на некоторое время, но эта неопределённость закончилась быстро и совершенно неожиданным образом. В России произошла революция! Февральская! Царь отрёкся от престола за себя и сына Алексея, младший брат царя, Михаил, шаткую корону принять отказался, и власть над огромной страной перешла в руки Временного правительства. Русское консульство в итальянской Генуе объявило, что политические эмигранты могут вернуться в свободную Россию, оформив паспорта и получив в консульстве деньги на проезд. Жена, Анна Васильевна, вспоминала: «...Шура поехал в Геную и получил паспорт не только для себя, но и для меня с сыном, на свою фамилию. Таким образом, я с 1917 года стала носить его фамилию».

Добирались на родину врозь. Анна Васильевна с сыном ехала через Швейцарию и Германию, а потом пароходом до нейтральной Швеции. Александр выбрал маршрут морем до Лондона и далее тоже до Швеции. Путь через Германию для него, как подданного России призывного возраста, был заказан из-за войны. Встретились в Стокгольме. Дальше дорога сложной не была и 15 июня 1917 года, после восьмилетней разлуки, семья Филипченко увидела Петроград. Не бывший Санкт-Петербург, а бурлящий Питер. Столичную чопорность сменили бесконечные митинги. «Сво-бо-да!!!» - вот главный лейтмотив разгулявшейся народной стихии.

Вернувшиеся с каторги и ссылок представители разных политических партий охрипшими голосами доводили до нового общества свои идеи. Одного оратора с руганью стаскивали с трибуны и принимались бешено аплодировать другому, на соседней площади можно было наблюдать картину совершенно противоположную. Кого слушать? Кому верить? Реальной силы не было ни у кого. Силы, которая могла бы подчинить себе всех и вся, указать людям путь в будущее. И это происходило в стране, миллионы граждан которой на фронтах Мировой войны держали в руках оружие. Что-то будет завтра? И чем закончится?

Брат Юрий в это время находился в отъезде по научным делам. Вернувшись из-за границы осенью 1912 года, он уже весной следующего с успехом защитил магистерскую диссертацию и занял должность приват-доцента на кафедре зоологии, сравнительной анатомии и физиологии животных Императорского Санкт-Петербургского университета. С 1913 года Юрий Александрович читает на этой кафедре первый в России курс генетики, одновременно принимая участие в работе Особой лаборатории ветеринарного управления. Это не случайно. Работая в мюнхенской лаборатории Рихарда фон Гертвига, Филипченко познакомился с немецким учёным Рихардом Гольдшмидтом, который только-только увлёкся проблемами генетики. Именно он и передал свои интересы Юрию. Всё - новое! Неизведанное! Широчайшее поле для научных экспериментов и открытий! С этого времени и родился будущий генетик.

Революционные бури шумели над головой учёного, но в свою орбиту как-то явно не вовлекали. В 1917 году он заканчивает работу над докторской диссертацией. Защита её состоялась … в ноябре 1917 года! Только представьте: штурмуют Зимний дворец, на улицах гремят выстрелы, рушится прежняя власть, а молодой учёный просматривает в который раз материалы для защиты докторской диссертации на тему «Изменчивость и наследственность черепа у млекопитающих». Удивительная концентрация! А общественными и организаторскими делами он ещё займётся и проявит себя...

В 1918 году Юрий Филипченко становится профессором Петроградского университета. Он организует лабораторию генетики и экспериментальной зоологии, а через год преобразует её в одноимённую кафедру, положив начало Петроградской (с 1924 года - Ленинградской) генетической научной школе. В России это делалось впервые...

Младший брат, Александр, летом 1917 года отправляет жену и сына из Петрограда в Киев к Сухомлиным, а в сентябре переезжает и сам. В Киеве он стал работать в Красном Кресте ассистентом в хирургическом госпитале и некоторое время на кафедре врачебной диагностики университета Святого Владимира. В 1918 году Филипченко назначают заведующим отделом медицинского снабжения в Управлении Красного Креста, должность чисто административную и занимающую массу времени. Всё это происходило при регулярной смене власти в Киеве и военной разрухе. Центральная Рада, большевики, Петлюра, немцы, Скоропадский, снова Петлюра, снова большевики, поляки, Деникин. И так без конца, историки до сих пор полемизируют о количестве смен власти. Называют и четырнадцать и восемнадцать.

 Конский топот по брусчатке.

 Крики. Выстрел. Звон стекла.

 Власть менялась, как перчатки,

 До двузначного числа.

Совершенно очевидно, что из-за Гражданской войны письменная связь между братьями Филипченко прервалась на долгое время. Лишь осенью 1920 года Юрий Александрович получил письмо от младшего брата ...из Одессы. Так получилось, что по делам службы в Красном Кресте Юрий получил командировку в Одессу. Приехал с женой и сыном. На неделю. В планах стояло возвращение в Киев или эмиграция. Не получилось, в итоге. Александр работал в Одесском медико-санитарном отделе. Он писал брату: «...ни то, ни другое не вышло, и вот сижу в Одессе, которую ненавижу всей душой. Вообще чувствую себя до крайности мерзко, главная же причина в том, что вот уже четвёртый год не занимаюсь тем, чем должен был, и чем хотелось - чистой медициной. Все мои службы и занятия за это время были исключительно заработком денег..».

Летом 1920 года Александр Филипченко с женой и сыном переезжает в Качуловку, село в ста километрах к северу от Одессы. Когда-то, после отмены крепостного права в 1861 году, часть земли здесь купил молодой чиновник Одесского земского суда Иван Сухомлин, родной дед Анны Васильевны. Вынужденно молодой врач бросил Одессу и начал привыкать к сельской жизни. Крестьяне встретили Филипченко хорошо, сход выделил десятину (чуть больше гектара) земли и проживание в заброшенном усадебном доме. И пришлось Александру обустраиваться на котором уже по счёту месте в жизни. Он занимался сельским трудом и лечил крестьян из Качуловки и окрестных деревень. Жили впроголодь. Из письма к брату Юрию: «… мы буквально босы, голодны, усталые, вечно грязные. Вот уже два месяца хожу босой и не имею даже рваных сапог, не в чем в Одессу поехать». Так прошло два года.

Осенью 1922 года закончилась качуловская эпопея. Филипченко распродали немудрёное имущество, домашнюю живность и переехали в Киев, а позднее в Петроград. Для Александра Александровича нашлась работа сверхштатным ассистентом в клинике профессора Георгия Фёдоровича Ланга при 1-м Петроградском медицинском институте. Думается, что без помощи старшего брата Юрия не обошлось. Но не только в клинике работал Александр, с 1923 года он трудился врачом (позднее главврачом) и в распределительном пункте для питерских беспризорников. А в 1925 году, по приглашению профессора Александра Васильевича Прибылёва, Александр переходит на работу в Бактериологический институт имени Пастера на должность руководителя диагностического отдела. В 1929 году он создаёт новый отдел, паразитологический. Открывались перспективы нового направления в медицине. Паразитология, если сказать о ней простыми словами, изучает паразитов растений, животных и человека, вызываемые паразитами заболевания и, как логичное завершение, предлагает методы профилактики и лечения этих заболеваний. Наука комплексная, её развитию в 20-м веке, способствовал общий ход технического прогресса и успехи в самых различных областях науки и техники.

С 1930 года началась работа Александра Филипченко в Ленинградском государственном университете, куда его пригласил профессор Валентин Александрович Догель. Анна Васильевна Филипченко вспоминала позднее: «За годы с 1924 по 1937 Александр Александрович полностью переквалифицировался из врача в паразитолога. Эти 14 лет он работал не менее 16 часов в сутки. часто ещё больше. Вставал в 6 часов утра, работал дома, потом шёл в институт. Вечером опять работал дома, где у него был свой микроскоп и целая лаборатория. За эти годы, кроме того, он изучил английский, немецкий и французский языки. Итальянский он знал раньше и благодаря этому мог читать и по-испански - конечно, только статьи по своей специальности… Он почти никуда не ходил. Для нас со Стёпой был праздник, если удавалось вытащить его в кино».

А что же брат Юрий? Все эти годы он занимался наукой, но не только. Филипченко работал в Постоянной комиссии по изучению естественных производительных сил России, в Комиссии по улучшению быта учёных, в свободной ассоциации для распространения положительных знаний. Активно работал и … попал под арест в апреле 1919 года. Причиной могла послужить принципиальность во взглядах, происхождение, да и вообще всё что угодно. Спасло вмешательство Максима Горького и Академии наук во главе с Александром Петровичем Карпинским. Из-под ареста Юрия Александровича выпустили. Обошлось, хотя времена стояли неспокойные. Обыски, реквизиции квартир, уплотнительные подселения посторонних лиц. В 1918 году новая власть отменила все учёные степени и звания, в университете действовал классовый принцип. В повести Михаила Афанасьевича Булгакова «Собачье сердце», а позже в одноимённом фильме, дух времени показан очень ярко. Но Юрий Александрович не сдавался. С коллегами он создал в 1920 году Петергофский естественно-научный институт (ПЕНИ) и Бюро по евгенике при Академии наук. На основе этого бюро (с 1925 по 1929 год называлось Бюро по генетике и евгенике) в дальнейшем была создана Лаборатория генетики Академии наук СССР, а в 1933 году - Институт генетики АН СССР.

Прежде чем писать о деятельности Филипченко-генетика, совсем немножко поговорим о самой науке. Что знает о ней обычный человек? Уверен, что немного. Смутно припоминаю фрагменты длиннющих спиралей ДНК из школьного учебника биологии и страшненькие эмбрионы на цветной вклейке в нём же. Кстати, автора этих эмбрионов, немецкого профессора Эрнста Геккеля, впоследствии обвиняли в научной недобросовестности. А если говорить прямо, то в подтасовке фактов под желаемый результат.

Ещё помнится одно интересное выражение, появившееся шестьдесят лет назад. В начале 1964 года Ленинградский театр эстрады и миниатюр поставил спектакль по пьесе Александра Хазина «Волшебники живут рядом». В интермедии «Юбилей» неподражаемый Аркадий Райкин, в облике номенклатурного начальника Пантюхова, изрекает фразу: «… на биологическом фронте я написал статью «Генетика - продажная девка империализма». Что ещё? В житейском обиходе современники иногда говорят: «От осинки не родятся апельсинки». Да, и овечку Долли из Шотландии, первое клонированное млекопитающее в мире, можно вспомнить. Но это так, к слову...

Генетика изучает наследственность и её изменения, передаваемые от одного поколения к другому. Она включает в себя великое множество тем о генах, хромосомах, мутациях, наследовании и эволюции. Практический вклад генетики в жизнь современного общества велик и многообразен. В медицине она помогает выявлять генетические болезни, понимать механизмы их возникновения и распространения, разрабатывать методики лечения. Издавна понимали, что некоторые болячки у людей наследственные, но поделать ничего не могли. Сейчас ситуация пусть медленно, но меняется в лучшую сторону. С использованием достижений генетической науки создаются новейшие лекарства, устойчивые к вредителям высокоурожайные сорта сельскохозяйственных растений, животные с улучшенными количественными характеристиками и пищевыми качествами. Генетика служит сильным побудительным толчком для внедрения новых технологий в ходе неизбежного научно-технического прогресса. Но… Возникает целый ряд этических и моральных вопросов. Достижения научной мысли должны служить исключительно для блага человечества. Людям необходимо осознать, что к внедряемым новшествам нужно относиться очень осторожно и ответственно, не переступать определённой черты. Ещё бы знать, где эта черта…

В основном работы Филипченко были направлены на выяснение механизмов наследования количественных признаков. В первую очередь это касалось генетики мягких пшениц. Со своими сотрудниками и учениками Юрий Александрович провёл исследования двенадцати сортов пшеницы, обладающих ценными хозяйственными характеристиками, их гибридных форм и разработал рекомендации по их дальнейшей селекции. Был выявлен ряд генов, определяющих такие признаки, как длина и форма колоса, размер и число зёрен в нём. Все работы проводились в уже упомянутом ранее Петергофском естественно-научном институте (ПЕНИ) при Петроградском (с 1924 года - Ленинградском) университете. В Советской России это была первая лаборатория, где проводилась исследовательская работа по генетике. И полученный на петергофских экспериментальных полях сорт пшеницы логично назвали «Петергофкой». Результаты кропотливого труда нашли своё отражение в написанной Филипченко монографии «Генетика мягких пшениц» и ставшей классикой генетической науки.

В ПЕНИ, расположившемся в Сергиевке на берегу Финского залива, велись работы и над другими объектами, кипела научная жизнь. Сотрудники и ученики Юрия Александровича исследовали сельскохозяйственных животных в Казахстане, Туркмении, Киргизии, а позднее в Монголии и на Северном Кавказе. В экспедициях оценивались и дикие сородичи животных. Школа Филипченко ставило курс на проблему использования генофонда аборигенных пород животных для отдалённой гибридизации с домашними породами. Сложнейшая задача! Чужой край, недоверчивые жители, языковой барьер, да и с басмачеством ещё не было покончено. Во время второй экспедиции ленинградских учёных в казахские степи в 1927 году, по просьбе Юрия Александровича Филипченко, к многочисленным братьям написал рекомендательное письмо Мухтар Ауэзов. В ту пору будущий классик казахской литературы учился на филологическом отделении Ленинградского университета. Вот строки из этого письма: «… Эти люди - специалисты, знатоки из ленинградской кладези знаний. Они выехали в степи по просьбе казахского правительства для определения породистости казахского скота, для изучения конституции и экстерьера животных. Их дела через науку пойдут только на пользу казахской бедноте. Эти люди не ищут какой-либо выгоды для себя. Народ не должен скрывать каждую хорошую породу скота, а наоборот, обязан показывать им. Они очень хотят, чтобы население с доверием отнеслось к их работе и по возможности оказывало им посильную помощь. Я надеюсь, вы не откажете им в помощи». Оценим дальновидность Юрия Александровича Филипченко - письмо сработало. Итогом экспедиций стала разработка рекомендаций для перспектив селекционной работы в целях улучшения поголовья животных этих регионов и положена основа по выведению архаромериноса - единственной породы овец, полученной в результате межвидовой гибридизации. В результате дальнейшей длительной работы учёных получилась тонкорунная овца мясо-шерстного направления. Вес некоторых особей достигает 150 килограммов, настригают за один раз до 11 килограммов шерсти. Да, это вам не овечка Долли...

Обладавший широчайшей эрудицией в разных областях биологии, Юрий Александрович пользовался среди коллег заслуженным авторитетом. Его перу принадлежит более 120 научных публикаций. Среди них не только статьи, но и монографии по генетике, изменчивости, наследственности, эволюции и общей биологии. По трудам Филипченко «Частная генетика» (Часть первая. Растения,1927 год,  Часть вторая. Животные, 1928 год), «Генетика» (1929 год) учились студенты всей страны.

Юрий Александрович Филипченко с сотрудниками

Весной 1930 года Юрий Александрович Филипченко заболел стрептококковым менингитом. Лечение оказалось безуспешным, и в ночь с 19 на 20 мая учёный скончался. Ему было всего лишь сорок восемь лет. Незадолго до смерти Юрий Александрович принял решение уйти из Ленинградского университета и сосредоточить свои усилия на работе в структурах Академии наук СССР. С февраля 1930 года он возглавил отдел животноводства Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук (ВАСХНИЛ). А в апреле этого же года появилось решение Академии наук СССР о переименовании его детища. Бюро по генетике с лета 1930 года переименовывалось в Лабораторию генетики Академии наук СССР. Новую структуру поручили возглавить академику Николаю Ивановичу Вавилову, который в то время возглавлял Всесоюзный институт растениеводства. Случайны ли эти события? Обстановка вокруг научных центров была сложной и противоречивой. Власти вроде бы и поддерживали изыскания учёных, но в то же время и осаживали. В дело пока вступала печать, физическое уничтожение начнётся позже. Но и газеты били наотмашь. Чего стоило одно название целого разворота в «Комсомольской правде» от 31 июля 1929 года! «Классовый враг в научных институтах»! К руководству приходили представители поколения, о котором в поэме «Хорошо!» в 1927 году сказал Владимир Маяковский: «..С Лениным в башке и с наганом в руке». Впоследствии они схватятся между собой...

Смоленское православное кладбище на Васильевском острове Ленинграда. Во главе похоронной процессии коллеги Юрия Александровича Филипченко несли уникальный венок из колосьев разных сортов пшеницы, произрастающих в самых разных районах земного шара. На состоявшемся траурном митинге выступил Николай Иванович Вавилов. Академик сказал о покойном: «.. Благодарные потомки будут помнить в его лице то редкое сочетание мужества, таланта и личного примера беззаветного служения науке и Родине, которое оставило глубокий след в развитии отечественной биологии».

Олег Волков

(продолжение следует)

• «Победу тоже нужно защищать!»
• Сатирические стихи от Олега Волкова
• "Пронзительные строки последнего письма"
• Ополченец из Однолук (о генерал-майоре Дмитрии Белевцеве)
• «Cредь шумного бала» (как полковник Соковнин себе жену нашёл)
• Прасковья Архангельская из города Болхова
• Александр Анохин из Болхова на фото начала XX века
• Николай Куркин: история одного поиска
• Одеяло (семейная история от Олега Волкова)
• «В огне сражений русские бригады…»