Начало

Продолжение

О личной жизни Юрия Александровича Филипченко известно немного. Он женился на выпускнице историко-филологического факультета Бестужевских курсов Надежде Павловне Соколовой. В 1920 году у них родился сын Глеб. Семья Филипченко проживала на Петроградской стороне, недалеко от Петропавловской крепости. Первым адресом был дом №4 на Зверинской улице. В этом доме Юрий Александрович проживал шестнадцать лет, с 1914 по 1930 год.

После смерти учёного его родные переехали в соседний дом на проспекте Карла Либкнехта (дом 7, квартира 49). Сейчас это Петроградский район Санкт-Петербурга. Проспект Карла Либкнехта в 1944 году переименовали (точнее, вернули дореволюционное название) в Большой проспект. Вместе с Юрием Александровичем, его женой Надеждой Павловной и сыном Глебом проживала и мать главы семейства, Анна Семёновна Филипченко (Любавина). Да-да, мать братьев Филипченко, та самая бывшая болховская крестьянка, жена агронома из Злыни Александра Ефимовича Филипченко.

В блокаду Ленинграда все родные Юрия Александровича погибли. Первым умер сын Глеб, выпускник физического факультета Ленинградского государственного университета. Он скончался в ноябре 1941 года, похоронен на Волковском кладбище. В сентябре 1942 года ушла из жизни мать Юрия Александровича, Анна Семёновна, её похоронили на Серафимовском кладбище города на Неве. Последней, в июне 1943 года, скончалась вдова Юрия Александровича, Надежда Павловна. Местом её упокоения стало Серафимовское кладбище. Сведения о смерти семьи Филипченко имеются в 32 томе Книге Памяти «Блокада».

Огромную работу по исследованию жизни и деятельности Александра Александровича Филипченко проделал Сергей Иванович Фокин, старший научный сотрудник кафедры беспозвоночных Санкт-Петербургского государственного университета, доктор биологических наук. Ему удалось изучить документы об Александре Александровиче Филипченко, связаться с его потомками и ознакомиться с их личными архивами. Думается, что без его многолетних изысканий имя Александра Филипченко так бы и осталось в забвении.

В своих трудах Сергей Иванович привёл отзывы коллег о Филипченко. Вот три из них. Академик Е.Н. Павловский: «С Александром Александровичем Филипченко мне приходилось встречаться в Ленинградском паразитологическом обществе, организация которого была осуществлена сравнительно быстро благодаря его энергии. Паразитологией как специальностью он овладел настолько, что стал руководителем лаборатории, труды которой вышли в свет тремя книгами». Дата - январь 1940 года. Профессор Ш.Д.Мошковский (старший брат знаменитого парашютиста Якова Мошковского): «Одним из крупнейших представителей советской паразитологии. Возглавляемое им направление в паразитологии рассматривает явление паразитологии с единственно правильной, эволюционной точки зрения. Сам Филипченко дал ряд ценных работ в области медицинской паразитологии. Ряд ценных для здравоохранения работ проведено и его учениками». Дата - 30 января 1940 года.

Член - корреспондент АН СССР В.А. Догель: «Я познакомился с Александром Александровичем Филипченко после того, как он начал читать курс «Паразитология» в Ленинградском университете, т.е в 1932-33 гг. (?! - О.В). Тогда я мог оценить Александра Александровича как прекрасного преподавателя, лекции которого отличались и глубиной содержания и блестящим изложением. Студенты так увлекались этими лекциями, что составили подробный конспект их, который должен был лечь в основу составляющегося Александром Александровичем учебника.. Александр Александрович был широко образованным в своей области человеком и соединял с практическим содержанием своих работ способность к обобщениям, столь важную для учёного». Дата - 7 января 1940 года.

Почему приводятся даты? Об этом позже… И ещё, Догель знал Филипченко раньше, ведь именно по его приглашению Александр Александрович пришёл на работу в Ленинградский университет в 1930 году. Над кафедрой возникла угроза закрытия, да и сам биологический факультет могли перепрофилировать в факультет животноводства и растениеводства. Требовалось усиление научной работы, вот и пригласили уже зарекомендовавшего себя Филипченко.

Александр Александрович Филипченко с сотрудниками

Учёный взялся за дело обстоятельно, имея солидный багаж публикаций по проблемам паразитологии. Постепенно сложился курс лекций «Общая паразитология» и «Частная паразитология». Александр Александрович курировал и «Большой практикум» и проводил семинары, на которых его студенты раскрывали свои творческие возможности. Эта большая работа вылилась в издание сборника работ «Проблемы общей паразитологии» в начале 1937 года. А учебник по новой дисциплине в классическом виде Филипченко оформить не успел, читая курс лекций на протяжении нескольких лет. Учебник «Курс общей паразитологии» с заимствованиями из работ Филипченко и высказанных им положений будет написан Валентином Догелем в 1941 году.

Утром 1 августа 1937 года в пятьдесят первой квартире дома №31 на Песочной улице Ленинграда (ныне улица Профессора Попова в Петроградском районе, - О.В) раздался пронзительный звонок. Решительно отодвинув в сторону открывшую дверь хозяйку, в квартиру вошли сотрудники НКВД. Последовал арест беспартийного гражданина Филипченко Александра Александровича. Он только и успел сказать жене: «Ну, в России всегда так было - без сумы и без тюрьмы не проживёшь». Так открылась последняя страничка жизни учёного.

Причину ареста вдова Александра Александровича Филипченко, Анна Васильевна (Сухомлина) в написанных позже «Воспоминаниях» пробовала объяснить участием мужа в работе Общества политкаторжан. Эта общественная организация (полное название - Общество бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев - ОБПКиС) занималось исследовательской и просветительской деятельностью, выпускало журнал «Каторга и ссылка». И, видимо, раздражало власти. Дело в том, что среди политкаторжан были не только большевики, большинство борцов с царским режимом принадлежало к партии социалистов-революционеров, «эсеров». Начиная с 1922 года, Общество пытались закрыть, преобразовать, перерегистрировать членов, ввести в руководящий состав лояльных новой власти людей. Проводились «чистки» и реорганизации, усиливался контроль над отдельными структурами Общества. Обновлённое руководство Общества политкаторжан приняло участие совместно с отдельно существующим Обществом старых большевиков и Коминтерном в основании МОПРа (международное общество помощи борцам революции). МОПР ориентировалось на помощь узникам уже в странах капитала. Не обошлось и без конфликтов, как принципиальных, так и личностных. Тема большая, развивать её трудно, долго, да, наверное, и ни к чему. Остановимся на финале - решением Президиума ЦИК СССР от 25 июня 1935 года Общество политкаторжан и ссыльнопоселенцев ликвидировали, журнал «Каторга и ссылка» закрыли. Со временем многих членов общества репрессировали. Анна Васильевна Филипченко (Сухомлина) полагала, что причину ареста Александра Александровича нужно искать здесь.

Может, и так, но нельзя не учитывать и другие моменты. Их, как минимум, два: научная деятельность Александра Александровича Филипченко и его родственники. Попробуем разобраться. С первым моментом сложнее, но вполне допустимо, что имел место банальный донос. Их в те годы писали превеликое множество, иначе объяснить размах репрессий просто невозможно. Писали завистливые коллеги и просто злопыхатели, несть им числа. Имел ли донос место и если да, то кто автор, уже и не узнать. Репрессивная машина НКВД умела скрывать свои тайны.

А второй момент… Ряд родственников Александра Александровича не приняли Советскую власть, проживали за границей и вели активную деятельность. Впрочем, судите сами. Мужем единоутробной сестры его тестя, бывшего эсера Василия Ивановича Сухомлина, был не кто иной, как Виктор Михайлович Чернов. Он был одним из основателей партии эсеров, её главным теоретиком. Чернов - первый и последний председатель разогнанного большевиками Учредительного собрания. После революции он переехал за границу, занимался общественно-политической и публицистической деятельностью, освещал в зарубежной прессе крестьянское восстание в Тамбовской губернии. И активно поддержал восставший Кронштадт в марте 1921-го, отправив телеграмму. Умер Виктор Чернов в Нью-Йорке в 1952 году. Старший брат жены, Василий Васильевич Сухомлин, тоже принадлежал к партии эсеров. Он принимал участие в работе Учредительного собрания и тоже эмигрировал из России, был одним из редакторов эмигрантского журнала «Воля России». Впоследствии Сухомлин изменил свои взгляды и вернулся в СССР в 1954 году. Но это потом, а в тридцатые годы он проживал во Франции, где в 1933 году провёл диспут «Гитлер и Сталин». Нетрудно представить реакцию властей СССР на это событие.

Помните двоюродную сестру братьев Юрия и Александра Филипченко, политэмигрантку Надежду Михайловну Филипченко? Она вышла замуж за Дмитрия Дмитриевича Донского, видного эсера, члена ЦК, делегата в Учредительное собрание. Фактически в 1917 году он был вторым лицом в партии. А в 1918 году ЦК партии эсеров наделил его высокими партийными полномочиями и направил в Поволжье для ведения борьбы с большевиками. Мужем другой двоюродной сестры братьев Филипченко, Екатерины Михайловны Филипченко, был Александр Борисович Ельяшевич. Эсер, член ЦК партии, принимал участие в работе Учредительного собрания, где выступил с докладом на первом заседании.

 Продолжить ещё? Родной дядя братьев Филипченко, юрист Николай Ефимович Филипченко, после революции уехал за границу. Помните, он вместе с братом Александром Ефимовичем женился на крестьянке из болховской Злыни? Так вот, в 1912 году его жена Александра Семёновна Филипченко (Любавина) умерла, а он с дочерью Ольгой оказался в китайском Харбине, где и скончался 28 ноября 1935 года. Дочь Ольга скончалась в 1940 году в Шанхае, а её дети переехали в далёкую Австралию.

В общем, не родственники, а прямо готовый подарок для следователей НКВД. Возможно, что родство с такими людьми и повлияло на арест Александра Александровича Филипченко 1 августа 1937 года. Никому не было дела, что он давным-давно, ещё до революции, отошёл от политической деятельности и порвал отношения с партией эсеров. В 1922 году он писал брату Юрию: «… К современной эмиграции мы с Асей (так он называл жену Анну Васильевну, - О.В) относимся едва ли не более отрицательно, чем ты. А о таких господах, как Черновы, Савинковы и т.д и говорить нечего. Я слишком хорошо их знаю, чтобы мог обманываться на их счёт».

Кстати, арест 1937 года не был первым. В 1930 году Александра Филипченко уже арестовывали по вымышленному делу о принадлежности к нелегальной антисоветской организации, но из-за отсутствия каких-либо доказательств быстро выпустили, а дело вообще закрыли через три недели. И при поступлении на работу, заполняя анкеты, Александр Александрович не скрывал своего эсеровского прошлого с 1903 по 1912 год. Но в 1937 году жернова репрессий раскрутились на полные обороты. Особым совещанием при НКВД СССР Филипченко был приговорён к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. Это произошло 28 января 1938 года.

Анна Васильевна носила мужу в тюрьму передачи. Вскоре пришлось носить передачи и отцу. Василия Ивановича Сухомлина арестовали в январе 1938 года. И тоже, видимо, как члена Общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев или припомнили родственников. Подробностей его дела уже и не установить. 77-летний революционер скончался в тюрьме 7 августа 1938 года, не дождавшись окончания дела и вынесения приговора. А его дочери Анне Васильевне предстояла дальняя дорога в Северный Казахстан на два года, причём, за её счёт. В своих «Воспоминаниях» Анна Васильевна писала, что об осуждении мужа на восемь лет узнала от прокурора, и что уже с этапа Александра Александровича вернули обратно в тюрьму и завели новое дело.

Датой повторного ареста Филипченко обозначено 29 марта 1938 года. Он и так был уже осуждён, но порядок есть порядок. Как шло следствие, кто вёл дело, не узнать, НКВД надёжно упрятало подробности в своих недрах. Известно лишь, что выездной сессией Военной коллегии Верховного суда СССР в городе Ленинграде Александр Александрович Филипченко приговорён к высшей мере наказания - расстрелу. Произошло это 20 сентября 1938 года, а на следующий день, 21 сентября, приговор привели в исполнение.

В Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) имеется совсем недавно опубликованный список из 135 человек, подлежащих суду Военной коллегии Верховного суда Союза ССР по 1-й категории (ВМН - расстрел). Ленинградская область. Город Ленинград. Среди них под номером 123 значится Филипченко Александр Александрович, осуждённый по статьям 58-8 (террор) и 58-11 (организационная деятельность). Представил список начальник 1-го спецотдела НКВД СССР старший майор госбезопасности Исаак Шапиро, а утвердили председатель Совнаркома СССР Вячеслав Молотов и первый секретарь Ленинградского обкома ВКП(б), председатель Верховного совета РСФСР Андрей Жданов. Верхняя размашистая подпись красным карандашом - И.Сталин. Дата - 12 сентября 1938 года (РГАСПИ - фонд 17 опись 171 дело 418 листы 235-242). К списку из 135 человек добавлены два иностранца, подданные Греции и Швеции, тоже приговорены к расстрелу (Л243-245).

Утверждение пофамильных списков с заранее намеченной мерой наказания осуществлял сам Сталин и его ближайшие соратники. Их подписи на самих списках и заменяли официальное решение судебных органов. Заседание Военной коллегии Верховного суда СССР не более как циничная ширма, своим существованием создающая видимость судебного разбирательства. Невозможно даже представить себе, чтобы члены этой коллегии могли принять другое решение, пойти наперекор воле руководителей государства. Кстати, собственно дела обвиняемых как таковые на заседании коллегии не рассматривались в принципе. И последнее: больше всех списков из руководителей страны завизировал Молотов - 372. Сталин завизировал 357 списков, Жданов 176.

Было… Этого не скроешь.

В стынь земную без войны.

Била Родина наотмашь

Виноватых без вины.

Было… Долгое забвенье,

Тишь закрытых картотек.

И в архивах бледной тенью

Затерялся человек.

По анкете? По доносу?

Для процента впопыхах?

Нет ответа на вопросы.

И… замочки на шкафах.

Было… Верю, что не будет.

Правды свет пронзает тьму.

Человеческие судьбы

Осветить дано ему.

 Просмотрел я список за 12 сентября 1938 года, внимательно просмотрел. Нет в нём преобладания старых революционеров. Самые разные люди. Разный возраст, разные профессии и занимаемые должности. И военные и гражданские. Только судьба-горюха общая - расстрел. Кстати, представлявший руководству страны подобные списки с марта по ноябрь 1938 года, старший майор госбезопасности Шапиро и сам был арестован 13 ноября 1938 года. Обвинили его по тем же статьям, что и Александра Александровича Филипченко, правда, добавив ещё и статью 58-1а (измена Родине). Расстреляли Шапиро 5 февраля 1940-го.

О судьбе Александра Филипченко родные ничего не знали. Жена Анна Васильевна Филипченко (Сухомлина) находилась в Северном Казахстане, тесть скончался в тюрьме. А мать … Анна Семёновна Филипченко (Любавина), та самая крестьянка из Злыни, пыталась разузнать хоть что-нибудь о младшем сыне. В архиве Российской Академии наук отыскалось её письмо к академику Владимиру Ивановичу Вернадскому (фонд 518 опись 3 дело 1721 лист 1- 1об), написанное 12 ноября 1939 года. Академик Вернадский лично знал обоих братьев Филипченко, Юрия и Александра. Более того, с Юрием он вместе работал в КЕПС - комиссии по изучению естественных производительных сил России.

Анна Семёновна писала «...Я глубоко убеждена, что осуждение моего сына - результат вопиющей ошибки или преступной клеветы…..Уже после ареста пришло извещение от Государственной аттестационной комиссии (ГАК) о присуждении ему на основании его работ степени доктора медицинских наук…. Я больна, слепа, беспомощна. Сама ничего здесь добиться не могу. Сейчас вся надежда на Вашу помощь...». В это время Анна Семёновна проживала в семье старшего сына Юрия, с невесткой Надеждой Павловной Филипченко (Соколовой) и внуком Глебом. Текст машинописный и поэтому допускаю, что писала именно Надежда Павловна, вдова Юрия Александровича. Да и речевые обороты схожи, ведь именно Надежда Павловна написала и второе письмо академику Вернадскому 10 июня 1940 года. Автограф письма хранится в архиве Российской Академии наук: фонд 518 опись 3 дело 1722 лист 1-1об. Она писала: «...Мы всё ещё ждём - не дождёмся Александра Александровича и решаемся сделать ещё попытку спасти человека от вопиющей несправедливости и ещё раз просить Вас помочь нам в этом. Мы передали всё дело в руки депутата Верховного Совета Алексея Николаевича Толстого, и, хотя в деле имеется Ваш отзыв об Александре Александровиче, но, может быть, Вы не отказали бы ещё лично или по телефону засвидетельствовать перед Алексеем Николаевичем, что дело это абсолютно чисто и право, и замолвить за него словечко...». В письме помимо адреса указан и квартирный телефон для экстренной связи - В 2-27-75.

В переданном писателю-депутату Толстому деле были собраны отзывы коллег Александра Александровича Филипченко, которые приводились выше.

Но чем мог помочь академик Вернадский? В годы политических репрессий знаменитый учёный, чтобы не участвовать в «чистках», ушёл со всех административных постов, оставаясь только научным консультантом. Разве что написать письмо писателю Алексею Николаевичу Толстому, который в ту пору был вхож в руководящие круги, избирался депутатом Верховного Совета СССР 1-го созыва с 1937 года и даже удостоился в 1939 году звания академика Академии наук СССР. И письмо Вернадским было написано, копия находится в архиве РАН: фонд 518 опись 3 дело 2013 лист 1. Из письма: «Вы сделаете доброе и хорошее дело, если поможете хорошему человеку, по моему глубокому убеждению, невинно страдающему. Все друзья Александра Александровича Филипченко надеются, что он сохранит силу и ум в своём тяжёлом положении...». Дата - 27 июня 1940 года. И тоже указан телефон для связи - Г 1-59-16. Письма были опубликованы в книге Е.П.Янина «Из архивного наследия академика В.И.Вернадского об учёных и их деятельности», увидевшей свет совсем недавно, в 2022 году.

 «Невинно страдающему,… сохранит силу и ум»… Александра Александровича Филипченко уже год и девять месяцев не было в живых. Но в те годы родные об этом так и не узнали. До пересмотра дела «по вновь открывшимся обстоятельствам» в ноябре 1955 года, отмены приговора, прекращения дела и посмертной реабилитации учёного было ещё далеко. А справку о реабилитации, выписанную 6 декабря 1956 года, родные увидели ещё позже.

Олег Волков

(окончание следует)

• «Победу тоже нужно защищать!»
• Сатирические стихи от Олега Волкова
• "Пронзительные строки последнего письма"
• Ополченец из Однолук (о генерал-майоре Дмитрии Белевцеве)
• «Cредь шумного бала» (как полковник Соковнин себе жену нашёл)
• Прасковья Архангельская из города Болхова
• Александр Анохин из Болхова на фото начала XX века
• Николай Куркин: история одного поиска
• Одеяло (семейная история от Олега Волкова)
• «В огне сражений русские бригады…»