Убегали Гришаевы и Данило впопыхах, скорее всего, не на трезвую голову, оставив многочисленные неопровержимые улики. Но и помимо этого, трудами подпрапорщика Григория Ломакина была составлена опись воровским пожиткам. Удивительный документ! Привожу его в старой орфографии, некоторые слова разобрать не удалось:

«Опись воровским пожиткам крестьянина Якова Обаничева: двор огорожен ивовым плетнём, на дворе две клети еловыя порожняя, в одной две четверти хлеба, два авчаруха, одна изба еловая крыта соломой, одна клеть сосновая покрыта тёсом, порожняя, пять лошедей меренов, три быка, одна корова, хлеб на гумне, посеяного хлеба в земле, показаного крестьянином Игнатом, ... жмыхов четыре десятины.

Крестьянина Ивана Дементьева пожитков двор, окружён плетнём, сараи крыты соломой, изба сосновая, крыта соломой, изба деревянная, новая, сделана по венечному, крыта соломой, две клети, … четыре лошеди, две светло-гнедыя лошеди, две тёмно-гнедыя кобылы, три коровы, три овцы с двумя ягнятами, в земле посеяного хлеба показывано оным крестьянином четыре десятины.

Крестьянина Якова Тарасова пожитков двор, огорожен плетнём, изба крыта соломой, сосновых три клети, порожняя одна баня еловая, одна конюшня, две лошеди гнедые, три коровы, одна … на гумне … показано в поле оныя крестьянин полторы десятины».

На свободных местах документа - подписи сторонних людей-свидетелей. И ниже резолюция, написанная на редкость не читаемо. Но всё же удалось разобрать: «Записану отдать … а что приказной человек и крестьяне служивых людей для розыску оговорных людей воровских не допустили … повелено … оговорных людей спрашивать, разыскав по указу». Подписал резолюцию Яков Хомяков, к нему мы ещё вернёмся.

А пока разбираемся с «Описью». Какой-то другой истории нас учили в школе. Там была барщина и беспросветная нужда, голод, телесные наказания и продажа живых людей оптом и в розницу. Один пример зверств садистки Салтычихи чего стоит! И как же связать школьный учебник с вполне справными хозяйствами «оговорных людей» деревни Щербово, наличием у каждого из них нескольких изб и клетей, лошадей и коров. Клеть — это деревянный сруб, по сути - та же изба, только без печи. Авчарух — это овчарня. Про кур и уток в «Описи» ни слова, видимо, не считали. А посеянный в поле хлеб - это только озимый клин, до сева яровых время ещё не подошло, на дворе лишь начало апреля. Логичная картина не вырисовывается и напрашивается вопрос о личности приказного человека Петра Голиванова.

Вряд ли он не владел информацией о крестьянском достатке, может, с его молчаливого согласия и совершались «лихие дела»? Ведь избы и клети не построишь в одночасье, коровы, лошади и быки тоже с неба не падают. Откуда дровишки? И в поданной челобитной Голиванова не всё гладко. Какой смысл, на ночь глядя, отправлять в Болхов несколько крестьян с огромной суммой (сто рублей!) платёжных денег? С чего такое доверие? Деревня Щербово рядом с уездным городом, вот бы утром самому и проехать всего несколько вёрст. Откуда у приказчика мгновенно появились сведения, что напоили вином заплечного мастера (палача) и велели смертельно пытать пойманного с поличным Якова Абаничева? К чему постоянное упоминание в челобитной личности князя Трубецкого («господина моего»)? Хотел подчеркнуть высокое положение барина (может, власти испугаются и не захотят связываться)? И совершенно непонятный демарш на реке с крестьянами и дубьём. Неужели не понимал, что об этом станет известно в уезде? И позже, когда в деревне Щербово было найдено украденное в Болхове, и обнаружены следы застолья с вином-водкой-осетриной и битой хрустальной посудой? Смог ли вразумительно объяснить? Вопросы, вопросы. И уже не получить на них ответа...

И последний документ из дела: «Сего 731 года апреля 29 дня в доношении подпрапорщика Григория Ломакина написано.

Подано ему в канцелярии воеводского правления инструкция, буди он в болховском уезде, в вотчину князя Юрия Юрьевича Трубецкого в деревне Щербово для взятия оговорных воровских крестьян Якова Тарасова сына Ивана Дементьева сына Гришаевых по оговору вора Якова Абаничева.

И как близ оной деревни вышед крестьяне, человек с десять с дубьём, через реку перепустили токмо судебного человека да сторонних трёх человек, а служивых людей, которые были при нём, не перепустили.

И приказной человек Пётр Голиванов вычетал инструкцию, велел показанные воровские дворы пожитки описать, а ис тех дворов, кого в доме найдут, брать не велел». И подпись - канцелярист Степан Федюшин.

Далее написано другим почерком: «По указу ея императорского величества болховской канцелярии воеводского правления, слушав челобитье болховского посадского человека Антона Жучкова, … приведёного с краденым поличным болховского уезду, вотчины господина генерала белого орла кавалера князя Юрия Юрьевича Трубецкого деревни Щербово крестьянина Якова Абаничева, поданного доношения подпрапорщика Григория Ломакина, который посылан для поиска оговоренных оным Абаничевым той же деревни Щербово крестьян Якова Тарасова сына Ивана Дементьева Гришаевых … описи дворов их пожитков, в которой показано, что той же деревни крестьяне, человек с десять, вышед с дубьём ... с ним служивых людей через реку не перепустили, а приказчик Пётр Голиванов, вычев инструкцию, велел воровские пожитки переписать, а ис тех дворов брать никого не велел, … и сказал, что в Болхов поедет сам.

 Приказали по силе вышеписанных в уложении 21 главы 45, 67, 77, 78 статей указа, состоявшегося 1728 сентября 14 дня, приказнова человека Петра Голиванова сыскать, а как сыскан будет, взять у него по силе оных статей указу, чтоб он помянутых оговорных сюдей, сыскав, представил, понеже он прошением своим показал, что те оговорные люди вотчины господина ево. Подлинное тако … майор Яков Хомяков. С подлинного определение читал Михайла Головин».

Завершается дело приведением полного текста статей 45, 67, 77 и 78 главы 21 Уложения 1649 года и фразой из Указа от 1728 года. Язык середины 17-го века, читается тяжело. Нет, не буду приводить их полностью, ограничусь буквально парой цитат. Но читать нужно медленно, с расстановкой... Из статьи 77: «… а иные люди оговорных людей у себя хоронят и из-за себя высылают, а иные у пристава отбивают и про то сыскивать накрепко...»; из статьи 78: «а которые люди оговорных людей от языческой молки (т.е оговора, - О.В) ухоронят … на тех людей имати выти же на государя пени по пятьдесят рублей и дати им на поруки, что им сыскав оговорных людей поставити».

Из Указа: «...а в Указе блаженныя и вечно достойные памяти его императорского величества, каковой состоялся в Москве при Сенате в 728 сентября 14 дня, напечатано, понеже во многих угодьях имеютца воры и разбойники, которые ниотчего так умножаютца, что беглые драгуны, солдаты, рекруты и матросы, и беглые крестьяне, собираясь многими компаниями,  и всея время живут по лесам и деревням, … того ради указали мы сим нашим Указом, всенародно объявили, дабы помещики и вотчинники, которые в деревнях своих живут, сами … управители их, приказчики и старосты выборные накрепко смотрели, дабы нигде в сёлах их и деревнях воров и разбойников, також беглых солдат, драгун и рекрут, и нищих беглых людей, и крестьян не было, а где про таких воровских людей уведают пристанище по деревням или по лесам, о том доносить им губернатору и господам того ж дня неотложно, а ежели кто уведает таких воров, не донесёт, а сыщетца про то допрежь, то на таковых править выти по Уложению».

 Всё понятно? Этими документами возлагалась ответственность на помещиков и назначенных ими должностных лиц по розыску беглых. И на приказчика Петра Голиванова возлагалась, несмотря на высокое положение его господина. Кстати, из документа следует, что он куда-то скрылся. Может, в столицу поехал отчитаться перед князем, а может, и в бега подался, чуя за собой грехи и предвидя неминуемую расплату.

Что произошло дальше? Ответа на этот вопрос пока нет, да и не будет, наверное. Через семнадцать лет в Болхове случился страшный пожар, опустошивший город. Огонь не пожалел жизни человеческие, жилища и православные храмы. Досталось и воеводской канцелярии, уцелело немногое. Данное дело сохранилось, а вот в других, сгоревших, может, и содержались сведения об убежавших Даниле и Гришаевых, приказном человеке Голиванове. Тщательно просматривал опись болховских дел, хранящихся в Русском Государственном архиве древних актов. Вдруг что-нибудь всплывёт? Нет, ничего...

Пока не удалось установить, пережил ли болховский посадский Антон Кузьмин сын Жучков страшный болховский пожар 1748 года, но его потомки продолжали проживать в районе Никитских улиц и были прихожанами Благовещенской церкви. Об этом свидетельствуют присланные мне сведения из Государственного архива Орловской области. Да и в оцифрованных адрес-календарях Орловской губернии нашлось много интересного. Один из потомков, Яков Андреевич Жучков, 1806 года рождения, стал купцом второй гильдии, в 1869-1870 годах исполнял должность товарища (заместителя, - О.В) директора Городского банка города Болхова, а его сын Пётр Яковлевич, купец, в 1885 году состоял гласным городской думы третьего разряда. И на протяжении девяти лет, с 1888 по 1897 год, исполнял должность товарища директора Общественного банка города Болхова. Его племянник, тоже Пётр Яковлевич, в 1897 году исполнял должность цейхмейстера городского Добровольного пожарного общества. Цейхмейстер осуществлял надзор за общественным пожарным имуществом, следил за его исправностью и готовностью. В его обязанности входило вести инвентарную ведомость всему имуществу общества, приобретать и выдавать пожарные принадлежности и форменную одежду, свидетельствовать огнегасильные аппараты. Цейхмейстеру полагался отличительный серебряный знак пожарного общества и форма: «...каска из жёлтого металла, куртка такая же, как у начальника команды, но с заменой золотых петлиц суконными жёлтого цвета, брюки и кушак, как у начальника команды». В Российской империи было создано Всероссийское общество взаимопомощи пожарных «Голубой крест», страхование сотрудников проводилось при непосредственном участии цейхмейстеров.

О своих предках я написал заметки «Далёких предков чуть заметен след». Они не окончены до сих пор по простой причине. Появляются новые сведения, и следует продолжение. Об этом стихи:

Дописаны строчки последние,

На сердце и радость, и грусть.

Оставлю записки наследникам

И к поиску вновь возвращусь.

Отправлюсь в далёкое прошлое,

Где вольный полёт и мечта.

Загадкой веков припорошена

Страна неразгаданных тайн.

Секреты узлами завязаны,

Обрывки торчат из клубка.

О многом пока не рассказано,

Но это лишь только пока...

Повествование будет неполным, если не рассказать об упомянутых в «Деле» личностях. Это князь Трубецкой Юрий Юрьевич, князь Хотетовский Анисим Иванович и майор Яков Хомяков.

Князь Юрий Юрьевич Трубецкой - известный государственный деятель петровской эпохи, родоначальник всех последующих князей Трубецких. Перечислить его предков нелегко, скажу только, что он Трубецкой по отцу, а по матери Голицын, племянник князя Василия Васильевича Голицына, знаменитого фаворита царевны Софьи. Пётр Первый подверг Голицына опале и отправил в северную ссылку, но это обстоятельство никак не отразилось на придворной службе племянников, Юрия Юрьевича и его старшего брата Ивана. Брат, Иван Юрьевич Трубецкой, дослужился до генерал-фельдмаршала, ему последнему в России было присвоено боярское звание. Юрий Юрьевич состоял царским стольником, вступил в ряды петровских потешных, а позднее и в Преображенский полк. Князь выполнял дипломатические царские поручения, принимал участие в строительстве Петропавловской крепости, именно его именем назван знаменитый Трубецкой бастион. В 1720 году Юрий Юрьевич получил важное назначение, он стал президентом Магистрата - высшего органа городского управления России. Позднее, при преемниках императора, он возглавил вновь образованную Белгородскую губернию, был назначен сенатором с пожалованием в действительные тайные советники. Болховская деревня Щербово - это одна из многочисленных его вотчин. Кстати, деревня Щербово продавалась и перепродавалась несколько раз. Менялись владельцы и совладельцы, одной из них была Елизавета Петровна Тургенева (в девичестве - Апухтина). Она родная бабка Ивана Сергеевича Тургенева по отцовской линии.

Князь Юрий Юрьевич Трубецкой

О потомках князя Трубецкого даже коротко написать не получится, поэтому остановимся лишь на некоторых.

Юрий Юрьевич был женат дважды, причём, посажённым отцом на второй свадьбе, с Ольгой Ивановной Головиной, был сам император. Кстати, старшая сестра Ольги Ивановны, Евдокия (Зоя) вышла замуж за Александра Петровича Пушкина и, по пушкинскому преданию, была убита ревнивым мужем. Это прадед и прабабка великого поэта. Старший сын князя Трубецкого, Никита Юрьевич, на протяжении двадцати лет исполнял должность генерал-прокурора Правительствующего Сената. Он был свидетелем восьми царствований и оставил многочисленное потомство. Один из руководителей декабристов, полковник князь Сергей Петрович Трубецкой, приходится ему правнуком и соответственно праправнуком Юрию Юрьевичу Трубецкому. Другими праправнуками князя Юрия были Сергей Васильевич Трубецкой - секундант Михаила Юрьевича Лермонтова на его последней дуэли и … Лев Николаевич Толстой (от младшей ветви рода Трубецких).

О праправнуках немножко поговорили, теперь речь пойдёт о правнучке Юрия Юрьевича Трубецкого, Прасковье Юрьевне Трубецкой. Она прожила долгую жизнь, была свидетельницей многих знаменательных событий. Дважды выходила замуж. Фамилию первого мужа Прасковьи Юрьевны скажем чуть позже. Генерал-майор … погиб в Польше в 1794 году, оставив жену и шесть малолетних детей, двух сыновей и четырёх дочерей. Дочери названы в честь христианских мучениц - Вера, Надежда, Любовь и София.

Спустя восемнадцать лет после смерти первого мужа Прасковья Юрьевна повторно вышла замуж за отставного полковника-кавалергарда Петра Александровича Кологривова. Известная светская дама и первая московская красавица, она стала первой русской воздухоплавательницей, совершив полёт на воздушном шаре конструкции француза Андре-Жака Гарнерена. В сорок два года! Мать шестерых детей! И приземлилась в подмосковной усадьбе князей Вяземских. Судьбе было угодно, чтобы через несколько лет, в 1811 году, её старшая дочь, Вера, вышла замуж за Петра Андреевича Вяземского. Будущая тёща поэта в буквальном смысле этого слова появилась с небес… Позднее она была увековечена Александром Сергеевичем Грибоедовым в «Горе от ума», послужив прототипом знаменитой московской светской дамы Татьяны Юрьевны. Остаётся только добавить, что фамилия первого мужа была … Гагарин. Князь Фёдор Сергеевич Гагарин. А первая русская воздухоплавательница - княгиня Прасковья Юрьевна Гагарина...

Другой упоминающийся в «Деле» князь - Анисим Иванович Хотетовский. В поданном доношении подпрапорщик Григорий Ломакин указал, что среди взятых сторонних людей (по-современному понятых) «… князя Анисима Ивановича Хотетовского деревни Скупшинино крестьянина Семёна Парфёнова сына Топтунова...» (стр. 18 «Дела»).

Это не совсем правильно. Сам князь Анисим скончался в 1711 году, за двадцать лет до описываемых событий.

Крестьяне принадлежали его дочери, Ирине Анисимовне, в замужестве Головиной. Но всё равно интересно, ведь это упоминание о последнем князе Хотетовском, представителе угасшего рода. Его прадед, князь Гавриил Дмитриевич, был болховским городовым дворянином в 1627-1628 годах, женат на Марии Фёдоровне Кривцовой. Сам Анисим Иванович служил комнатным стольником при царе Иване Алексеевиче и стольником при царе Петре Первом во время Северной войны. До 1711 года он вносил в приказ морского флота по 200 рублей ежегодно «ради всенародного отправления за море навигаторов в практику». Женился князь на Гликерии Ивановне Зиновьевой, дочь от этого брака Ирина, в замужестве Головина (в первом браке - Нарышкина) и унаследовала болховские вотчины князей Хотетовских. В уезде ей принадлежали сёла Кривчее, Хотетово, сельцо Опухтино, Лучки большие, деревни Арнаутово, Переверзева, Лучки малые и Каверзнево. Но это по данным Генерального межевания, ранее, видимо, принадлежала ещё и деревня Скупшинина на реке Рог, в пяти верстах к северу от Болхова. Сейчас в этой деревне стоит лишь один дом...

О болховском майоре Якове Хомякове, подписавшим резолюции в «Деле», практически ничего не известно. Предлагаемые сведения - всего лишь моя версия. Скорее всего, он и был болховским воеводой в 1731 году, но других подтверждений этому пока не нашлось. Впервые фамилия Хомяков упоминается в 1628 году при верстании новиков в Болхове. Верстание - это оформление молодых дворян и детей боярских на государеву службу. И вот, среди прочих запись:  «… Володимир Семёнов сын Хомяков, марта в 11 день». Остаётся добавить, что верстание 1628 года проводилось под руководством знаменитого князя Дмитрия Михайловича Пожарского. Интересно, но в нашем случае помочь ничем не может, поэтому обратимся к другим документам.

В Болховском уезде, по данным Генерального межевания конца восемнадцатого века, значились землевладельцы Хомяковы. Четыре брата и три сестры. Братьев звали Николай Никитич, лейтенант, мичманы Василий и Пётр Никитичи и гардемарин Иван Никитич. Три сестры носили имена Клеопатра, Авдотья и Варвара. Семейные владения Хомяковых располагались в восточной части Болховского уезда. Это сельцо Колодези, Багриново, Кривцово с деревней Трасна (Тросна), деревни Есина, Кишкина, Курасова и с десяток пустошей. Их отцом был Никита Яковлевич Хомяков, поручик лейб-гвардии Измайловского полка, позднее перешедший на гражданскую службу и ставший коллежским советником. Видимо, он и приходится сыном болховскому майору Якову Хомякову. У Никиты Яковлевича Хомякова была сестра, Наталья Яковлевна, вышедшая замуж за офицера лейб-гвардии Кавалергардского полка Егора Алексеевича Хитрово. Братья последнего, Нил и Василий, в екатерининские времена подписали наказ болховского дворянства. Вот пока и всё...

Да, забыл упомянуть о подпрапорщике Григории Ломакине. Звание его промежуточное между нижними чинами и офицерами, являлось высшим из младшего начальствующего состава русской армии. Лицам с таким званием поручалось выполнение ответственных заданий. Именно они были первыми кандидатами на офицерский чин. В старые времена Ломакины относились к служивым людям, однодворцам. А фамилия и сейчас распространена в Болхове...

И самое последнее. Современные возможности позволяют по дате определить день недели. 6 апреля 1731 года была пятница.

Триста лет тому назад,

В ночь на пятницу, злодеи,

Прикативши на посад,

Шли чинить лихое дело.

Спит родная сторона,

Сотворив молитву Богу,

Волчье солнышко - луна

Освещало путь-дорогу.

Взят на дело нож-косарь

И большой железный бурав.

Им сверлили дыры встарь

И … замки вскрывали грубо.

Звякнул сломанный запор

У посадского Жучкова,

И проник полночный вор

В дом, под сень чужого крова.

Следом влезли и дружки,

Оторви-да-брось ребятки.

Что увидят, - всё в мешки,

И обратно без оглядки.

Одному не повезло,

Захватили, да с поличным.

Воровское ремесло

Завершилось, как обычно.

На дворе жестокий век,

Розыск строго по указу.

Коль попался человек,

То его в застенок сразу.

Розыск скорый. Дыба. Кнут.

Отдал Богу душу грешну.

На погост его снесут,

Мать заплачет неутешно.

Оговоренным дружкам

Разве что в бега податься.

В этой жизни пирожка

Им уж точно не дождаться.

Что украдено - нашли,

Всё вернули по реестру.

Дело сшили, принесли

В канцелярию на место.

Дальше был большой пожар:

«Дел утратилось немало».

И погибших горожан

Отпевал дьячок усталый.

Но, по милости небес,

Это дело уцелело.

Поиск, правда, - тёмный лес,

Был порою неумелым.

Буква к букве и в строку,

К предложению, странице.

И к последнему броску.

Ну, буквально, по крупице!

Долгий путь, и вот - финал!

Пусть в колдобинах дорога.

Как сумел, я рассказал.

Не судите, люди, строго...

Олег Волков

• «Победу тоже нужно защищать!»
• Сатирические стихи от Олега Волкова
• "Пронзительные строки последнего письма"
• Ополченец из Однолук (о генерал-майоре Дмитрии Белевцеве)
• «Cредь шумного бала» (как полковник Соковнин себе жену нашёл)
• Прасковья Архангельская из города Болхова
• Александр Анохин из Болхова на фото начала XX века
• Николай Куркин: история одного поиска
• Одеяло (семейная история от Олега Волкова)
• «В огне сражений русские бригады…»