Честно говоря, не думал, что мне придётся писать о 41-м годе, тем более, в отношении Болхова. Тема эта казалась исчерпанной публикацией Вадима Теплякова «Багряные листья октября сорок первого» («ОВВ», №10, 2015 – С.58-64). Однако копаясь в документах на сайте «Память народа» для очерка по кривцовским боям 42-го года, я случайно нажал стрелку в блоке листов и неожиданно вышел на наградной лист некоего лейтенанта Козлова из 172-го кавалерийского полка (кп) 41-й кавдивизии (кд или окд). Изложение подвига сразу бросилось в глаза, поскольку там Болхов значился заглавными буквами. Текст гласил: 

         «В бою под г. БОЛХОВ 12 октября 1941 года лично с небольшой группой красноармейцев - кавалеристов проник, через сторожевое охранение фашистов и достигнув здания штаба, расквартированного в городе, гранатами и огнём автоматического оружия уничтожил засевшую там группу фашистов. При отходе подразделений, по сигналу командира полка от Болхова, несмотря на ураганный ружейно-пулемётный и миномётный огонь, личным мужеством воодушевил группу кавалеристов и огнём автоматического оружия прикрывал отход полка до выхода из боя последнего человека, после чего под сильным огнём организованно отвёл свою группу. Все раненые эскадрона были вынесены».

         Было понятно, что я натолкнулся на награждения за так называемую операцию   41-й окд «Налёт на Болхов». Продолжение наградного листа командира 3-го эскадрона 172-го кп Сергея Александровича Козлова, 1918 г. р., имело несколько странное продолжение:  

Странным здесь было вовсе не упоминание медали, которой в полку предлагали наградить Козлова, хотя комдив Давыдов имел желание дать ему орден «Красного Знамени», вписав его от руки в представление на первом листе. Дело касалось фамилии командира полка в связке с упомянутой датой – «19 октября 1941 г.». А запечатлён там, как видите, был майор Чуфарин. Это обстоятельство при упоминании данной операции в корне противоречило публикации Вадима Теплякова, где дословно было сказано: «…ночью, около четырёх часов 10 октября, в местах дислокации гитлеровского гарнизона [имеется ввиду Болхов – В.Р.] раздались беспорядочные выстрелы, взрывы, загорелись здания и техника.

         В свой первый бой на болховской земле вступили конники 172-го кавалерийского полка 41-й кавалерийской дивизии (резерв Ставки ГК) под командованием капитана Василия Дмитриевича Гладкова».

Фактор И.Г.

         В подтверждение этого Тепляков даёт выдержку из воспоминаний «участника октябрьских событий, ветерана дивизии Иосифа Григорьевича Фактора» с итоговыми результатами боя. Однако, если мы взглянем на сами эти воспоминания  –  «Ты  помнишь, товарищ…», публиковавшиеся в 1981 году в сб. «На земле, в небесах и на море», вып. 3, М.: Воениздат, 1981 г. – С.94, то увидим, что перед отрывком, приведённым Тепляковым, присутствует лишь одно предложение: «В ту же ночь наш сосед  – 172 кавалерийский полк под командованием капитана Василия Дмитриевича Гладкова – ночным налётом разгромил вражеский гарнизон в городе Болхове». Автор статьи данное предложение опустил, однако в контексте привязки к предыдущему повествованию мемуаров Фактора, оно даёт вовсе не 10 октября, а 12, когда 170-й кавполк выполнял аналогичный налёт на Карандаково. Как потом удалось установить, такая дата в ряде более поздних наградных тоже присутствует. Возможно, что она и просочилась затем в какие-то публикации.

         Оперативные документы 41-й окд за октябрь-ноябрь 1941 года на сайте «Память народа» до того скудны, что совершенно определённо уяснить время налёта с их помощью тоже не представляется возможным.  Единственным таким документом, свидетельствующим о реальности этой операции, служит «Выписка из журнала боевых действий 172 кавполка 41-й отдельной кав. дивизии», указывающая на 10 октября, как время выступления для налёта. Но одно дело выступить, а другое – совершить этот налёт.

Выдержка из «Выписки из ЖБД 172 кп 41-й окд»

по поводу налёта на Болхов

         С учётом того, что город был захвачен немцами 9 октября, указание Теплякова на время налёта «уже ночью 10 октября» выглядит не достаточно убедительным. Ведь для того, чтобы диверсионный рейд был совершён, разведчик должен был собрать в Болхове о месте расположения врага и его силах определённые сведения и доставить их  в Полтево, где находился штаб 41-й кавдивизии, полки которой были сосредоточены в месте впадения Зуши в Оку, т.е. ближе к Мценску. Да и само выступление – это не просто вскочили на коней и поскакали: необходимо было ночью где-то форсировать Оку, причём с пулемётами и орудиями, предварительно выслав разведку в деревни по пути следования. Передвижению, особенно транспортировке пушек, мешала и непролазная осенняя грязь, которая отмечалось  в этот период и противником. Чтобы обеспечить фактор внезапности, двигаться тоже приходилось ночью. Так что, вероятнее всего, непосредственный налёт на Болхов проходил в ночь с 11 на 12 октября, как отмечается в ряде наградных. Ну, а если это происходило уже под утро, то фактически было 12 октября, как указывается в наградном листе Козлова и в воспоминаниях И.Г. Фактора. Он как раз на тот момент был начальником разведотдела дивизии, о чем сохранились сведения в единственном оперативном документе за начало октября по 41-й окд, выставленном на сайте «Память народа», «Разведсводка №2 штаба 41 окд Полтево от 11:00 8.10.41»:           

Выдержка из «Разведсводки №2 штаба 41 окд»  от 8 октября 1941 г.

         Кстати, очень интересный документ в плане исторического свидетельства по силам защиты Болхова со стороны Орла: запасной стрелковый полк с 25-ю противотанковыми орудиями и батальон железнодорожников без оружия (имеют 40 винтовок). Видимо, отошли в сторону Болхова после занятия немцами Орла.    

Заканчивается он подписью майора Фактора – «НО-2 штаба 41 ОКД», а это как раз и есть разведотдел дивизии.

Давыдов П.М.

         Данную разведсводку надо было бы показать бывшему комдиву П.М. Давыдову, когда он, касаясь этого налёта на Болхов, писал в конце 60-х-начале 70-х годов свою книгу воспоминаний «В огне трёх войн», вышедшую в 1972 году  в Ставропольском книжном издательстве. Тогда бы, возможно, он задумался и не стал бы писать  очевидную ересь: «Узнав от беженцев, что северо-западнее Мценска в городе Болхове около дюжины вражеских танков и весь гарнизон состоит из батальона мотопехоты, я приказал командиру 170-го кавполка майору Фактору совершить ночной налёт… С наступлением сумерек майор Фактор повёл кавалеристов на Болхов…»

         Орловские читатели, не имеющие доступа к этой книге,  с отдельными моментами, касающимися Болхова, могли ознакомиться ещё в 1972 году, когда отрывок под названием «Рейд на Болхов» печатался в газете «Болховская новь» (№127, 21.10), откуда и была взята эта цитата.      

         Данной публикацией дело не закончилось. Почти через 10 лет краевед Б. Шатунов решил возвратиться к этой теме в статье под названием «Операция «Налёт на Болхов» («БН» №148, 17.12.1981 г.).

Опирался он в ней полностью на воспоминания П.М. Давыдова. При этом он его не цитировал, а давал информацию о налёте в виде непреложного факта. О том, что всё это взято из книг генерал-майора Давыдова, можно понять лишь в конце статьи, где он представляет его в качестве автора двух книг.

         Шатунов, также как и Давыдов, упоминает болховских беженцев и, полностью доверяя Давыдову, указывает майора И.Г. Фактора, в качестве командира 170-го кавполка, якобы выполнявшего этот налёт. Ну, ладно бы майор Фактор, который, будучи начальником разведки, на основе своих данных, вероятно, являлся инициатором этой операции, отчего и отложился в памяти своего командира! Но дополнительно к Фактору в двух колонках статьи Шатунов подробно перечисляет ещё 17 человек  из 170-го кавполка, «геройски сражавшихся в операции «Налёт на Болхов». Всё это, действительно, реальные люди, поскольку  большинство из них присутствуют в последующих наградных приказах по 41-й кд, однако почти все из них, кроме одного (о ком я укажу ниже) принадлежали именно 170-му полку дивизии. Между тем данный полк как раз в этой операции и не участвовал. Во-первых, на это указывают имеющиеся выписки из ЖБД трёх полков дивизии 168, 170 и 172-го кп: о  налёте на Болхов говорится только в последней (выдержку см. выше). Во-вторых,  подробное изучение наградных листов лиц из 170-го кп, перечисленных Шатуновым, убедило в том, что к операции они никакого отношения не имели, при этом в наградных листах служивших в 172-м кп упоминание болховского налёта встречается часто.

         Таким образом, в опровержение публикаций командовавшего дивизией генерал-майора П.М. Давыдова, считаю доказанным, что в налёте на Болхов участвовал 172-й кавполк 41-й окд, как на то указывал в своих воспоминаниях и И.Г. Фактор. Сам он, отвергая своё участие в руководстве данной операции, написал, что 172-м кп командовал В.Д. Гладков. Капитан Гладков, действительно, был командиром 172-го кп, только стал он им, как и майор Фактор, командиром 170-го кп, несколько позже – не в октябре, а в ноябре 1941 года, когда по донесениям штаба дивизии она «несла огромные потери, прикрывая стык между 3 и 50-й армиями». А до того был он его помощником по материально-техническому обеспечению (МТО) и вряд ли участвовал в болховском налёте, поскольку в представлении его к ордену Красного Знамени в конце ноября о его предыдущем участии в боях сказано: «не участвовал», зато в начале отмечено:

Подтверждает это и документ более позднего порядка (от 31 декабря 1941), когда эти свои перестановки по личному составу командование дивизии направляет для утверждения в армию:

После таких официальных бумаг хотелось бы опять коснуться воспоминаний И.Г.Фактора, которые он назвал «Ты помнишь, товарищ…». Это многоточие в конце названия я бы заменил знаком вопроса, потому как, несмотря на то, что они, безусловно, интересны и знакомят с подробностями боев и описывают ситуации, которые не встретишь в донесениях, сводках и других военных документах, в них, в плане отражения реальных фактов, не всё благополучно.

         К примеру, И.Г. Фактор изначально (т.е. с 5 октября 1941 г.) и однозначно представляет себя в них командиром полка, подробно описывая военные события, связанные именно с 170-м кп. Между тем, в результате поиска удалось установить, что в тот период данным полком командовал капитан Ф.Ф. Ширин. Это следует также и из приказа № 0128 от 07.02.42 ЗФ – Л.15-16 , где сохранились наградные листы, подписанные именно Шириным. Некоторые из них имеют дату 18 ноября 1941 г. 

         В подтверждение могу привести и свидетельство самого полковника Фактора, правда, чуть ли не сорокалетней давности по отношению к его воспоминаниям.

Взято оно из приложения к наградному листу на орден Красного Знамени подполковника Ф.Ф. Ширина. Написан он 15.05.44 по событиям боёв 170-го кп  в ноябре 1941 года начальником курса академии после знакомства с его личным делом и бесед с ним.

         Похоже, ближе к Победе – в 1944 году, два бывших командира 170-го кавполка столкнулись в  Военной Академии им. Фрунзе:  один в качестве преподавателя (И.Г. Фактор), а другой – слушателя (Ф.Ф. Ширин). И в данном случае полковнику Фактору славой пришлось поделиться.

         Эти поиски и рассуждения снова возвращают нас к наградному листу командира 3-го эскадрона 172-го кп лейтенанта С.А. Козлова. Заинтересовавшись его судьбой, я нашёл, что согласно приказа №02027пр от 22 июня 1944 года он считается пропавшим без вести …в декабре 1941 года. Так ли это – сказать трудно! Уверенности в этом никакой. Причина тому: подготовленная штабом дивизии 15 января 1942 года на Варшавском шоссе выписка из ЖБД 172-го кавполка 41-й окд, в которой по поводу Гладкова и Козлова говорится  следующее:

         Представленный на Героя он, похоже, так и сгорел в боях без всякого его получения, однако в архиве МО в его личном деле сохранился его снимок.

         Вот таким мальчишкой выглядит он на фоне бывших своих командиров, увешанных орденами, блеск которых ослепил их настолько, что они напрочь забыли и его – первого  своего дивизионного Героя, и многих других – тех, с кем пришлось начинать эту тяжкую войну  и кому подписывать первые награды. 

         Да, многих! Вместе с Козловым подборке этого приказа №11/н от 31 января 1942 года Брянского фронта из 172 кп за ту же операцию «Налёт на Болхов» отличились шесть человек: три лейтенанта, сержант и два  красноармейца. Награждёнными их назвать нельзя, скорее обделёнными, поскольку командование полка, дивизии и армии большинство из них представило на орден «Красного Знамени», но командование отступавшего фронта никому орденов не дало, отделавшись самой низкой наградой – медалью «За боевые заслуги» (медаль «За отвагу» получил лишь лейтенант Дмитриев). Кроме них, участие в данном рейде наряду с другими боями отмечено и в наградных других лиц, закреплённых приказами №№ 0622, 0623 от 31.05.42 Западного фронта. Конкретно – Голубинова Н.П., зам. нач. политотдела 41-й кд; Гонцова И.Ф., отв. секр. партбюро 172-го кп; Уханова П.И., ком-ра 2-го эскадрона 172-го кп; Коннова К.В., ком-ра 4-го эскадрона  172-го кп; Лукичёва И.В., политрука 3-го эскадрона 172-го кп; Малышева М.У., нач. штаба 172-го кп; Болдырева В.М., ст. ветврача 172-го кп.       

         А вот подробные данные по пяти другим обделённым с выдержками из их листов, которые позволяют хотя бы частично прочувствовать и понять, как происходил этот налёт в незнакомом им городе:

1. Дмитриев Спиридон Иванович, 29.12.1908 г.р., лейтенант, командир взвода 3-го эскадрона.

Умело сочетая огонь своих средств,  уничтожил огневые точки противника, мешавшие продвижению эскадрона к центру города. Лично забрасывал гранаты в окна домов, где спали фашисты, благодаря чему в городе началась паника. Гранатами уничтожил несколько мотоциклов.

2. Кухарь Ефим Степанович, 1913 г.р., старший лейтенант, ПНШ 172 кп.

Делегат командования во 2-м эскадроне. Уничтожил гранатами 2 автомашины и часть команды. Офицер и 3 солдата противника взяты в плен. С пленными захвачены трофеи вооружением в количестве 11 единиц.  

3. Духненко Василий Иванович, 1913 г.р., сержант, командир звена 3-го эскадрона.

Под пулемётным огнём противника подобрался к общежитию фашистов и бросил гранату в окно. При отходе полка вынес раненого.

4. Факеев Магруф Факеевич, 1913 г. р., красноармеец,  кавалерист 3-го эскадрона. Энергично продвинулся к зданию, занимаемому фашистами, и бросил гранату в окно, чем вызвал панику, в результате которой противник в одном нижнем белье выбегал на улицу, погибая под огнём взвода.         

5. Плешачков Андрей Макарович, 1918 г.р., красноармеец,  наводчик станкового пулемёта пулемётного эскадрона172 кп.

Действовал в составе 1-го эскадрона. Отлично подготовил станковый пулемёт и двигался с ним быстро и решительно. Меткой очередью заставил замолчать пулемёт противника, стрелявшего из окна дома в предместьях города, и с близкого расстояния не давал немцам возможности вести прицельный огонь по двигающимся подразделениям. При отходе вёл прикрывающий огонь, пока спешившиеся бойцы не дошли до места стоянки коноводов. При выезде из города, по приказанию политрука 1-го эскадрона, метким огнём из пулемёта сбил наблюдателя противника. 

         Как оказалось, личные дела архива сохранили для нас и фотографии ещё двух участников этого события – лейтенантов Дмитриева и Кухаря.

                                                                 Дмитриев С.И.

Кухарь Е.С.

         При этом надо сказать, что старший лейтенант Е.С. Кухарь – единственный  реальный участник этого налёта из списка 17-ти упомянутых генерал-майором Давыдовым. Но им он представлен в звании капитана и в должности начальника штаба соседнего 170-го кп. В принципе,  такое вполне могло быть, но не в октябре 1941 года, а в конце ноября, когда танки немцев рвались к Туле, и вся эта дивизия по составу больше напоминала полк, а по оставшемуся вооружению и того меньше (во всей дивизии оставалось лишь 3 орудия и 10 ст. пулемётов, тогда как начинала она октябрьские бои, имея 25 орудий и 33 ст. пулемёта). Полковые выписки из ЖБД  стыдливо об этом умалчивают, однако сохранились ноябрьские боевые донесения штаба 41-й кд, где конкретно по данному полку записано: «170 КП потерял все орудия и имеет всего 250 сабель и 2 станковых пулемёта…». Вероятно, что после таких донесений не поздоровилось и его командиру^**.

         Именно в это время капитан Гладков из 172-го кп становится командиром полка, но не 172-го, а вначале 170-го. Об этом как раз свидетельствует его представление к ордену Красного Знамени, выдержка которого помещена выше. Возможно, тогда же начальником штаба 170-го кп становится и Е.С.Кухарь. К сожалению, подтвердить это нечем, т.к. оперативных документов по 170-му кп на «Памяти народа» нет. Их и по 41-й кд  кот наплакал. Ефим Степанович Кухарь погибнет 27.02.43 от прямого попадания авиабомбы в машину недалеко от г. Изюм, достигнув звания майора и находясь на должности офицера Генерального штаба при корпусе. Обещанный ему орден за налёт на Болхов он получит лишь посмертно в виде ордена «Отечественной войны I степени».

         Ну а как же майор Чуфарин, реально командовавший группой 172-го кп при выполнения операции «Налёт на Болхов»? Ведь именно им подписаны наградные листы не только на Козлова, но и на всех шестерых героев участников налёта!

         Фотография его тоже нашлась.

Из имеющихся документов можно почерпнуть о нём следующее.

Евгений Владимирович Чуфарин, 02.03.1904 г.р., русский, в Красной Армии с 1919 года, беспартийный. В юные годы участник борьбы с басмачеством, награждённый личным оружием РВ республики. В Средней Азии, видимо, обосновался  и на постоянное место жительства. Окончил Смоленское пулемётное училище. Вероятно, после  командования 172-м кп 41-й окд в начале декабря 1941 года был переведён в оперативный отдел штаба 10-й армии Западного фронта на должность старшего помощника начальника. В конце января 1942 года представлен командованием армии на орден Красной Звезды и награждён им в феврале. Для того, чтобы понять, что это был за человек и какие трудности преодолевал, разыскивая,  действующие по тылам немецких войск, корпуса и дивизии для установления связи и передачи приказов, достаточно почитать именно этот его наградной лист. 

         Через год, 9.12.42 его назначают начальником штаба 220-й сд 30-й армии Западного фронта, действующей под Ржевом. В период наступательных боев при ликвидации Ржевской группировки 10.03.43 подполковник Е.В. Чуфарин был ранен и отправлен в госпиталь. За эти бои по прорыву обороны противника  был награждён орденом Красного Знамени. Однако ранение, похоже, оказалось тяжёлым, а борьба за жизнь – мучительно длительной. Это можно понять из документов. Так на запрос финотдела 50-й армии за 8 июня 1944 года о судьбе бывших командиров 41-й кд  Стат. Упр. отвечает, что генерал Давыдов П.М. находится в распоряжении В/Совета 2-го Белорусского фронта, полковник Фактор И.Г. с октября 43-го в должности преподавателя Военной Академии им. Фрунзе, а по полковнику Чуфарину Е.В. информация старая – «был ранен и эвакуирован в госпиталь. Дальнейшее его местопребывание неизвестно». Место это  проясняется лишь к концу 1944 года, когда начальник отдела кадров военного округа САВО в  Ташкенте составляет 14.12.44 акт №36 о вручении бывшему командиру 172-го кп 41-й кд полковнику Чуфарину Е.В. медали «За оборону Москвы». До 40-летия своего он дотянул. А вот дождался ли Дня Победы – сказать трудно. Тогда ещё о нём помнили – вновь наградили орденами Красной Звезды и Ленина. Но и это не помогло. Его фамилия стоит в «Списке умерших от ран больных, находившихся ранее на излечении в госпитале №1267, за период с 1944 по май 1946 г.». При этом в графе дата смерти стоит прочерк. Похоронен он там же, где и проживал – в г. Самарканде.       

         Всмотритесь во все эти лица и задумайтесь о правомерности постоянно внушаемого нам лозунга – «Никто  не забыт, ничто не забыто».

         Помянем этих людей, погибших, забытых, подвиги которых приписаны другим. Хотя и через прошедшую громаду лет, уделим им краткий миг своего существования.   

Вячеслав Рыбников

• Один день февраля 1942 года
• Вячеслав Рыбников – об известном путешествии Пушкина
• Несколько страниц к юбилею Александра Плещеева
• «Гони их, дураков, в шею!» или Как г. Птицын боролся с "болховщиной".
• Атаковали, прорывали, паниковали, драпали и заживо горели – в общем, сражались за Родину
• 27 кривцовских «панфиловцев»: «…Нас возвышающий обман»?
• 27 кривцовских «панфиловцев»: «…Нас возвышающий обман»? (окончание)
• О Пушкине, императрице Елизавете Алексеевне и Белёве (часть первая)
• О Пушкине, императрице Елизавете Алексеевне и Белёве (окончание)
• Лётчик Маресьев в небе Орловщины. Выдумки и документы